Он начал с кусочков вяленой баранины и помидоров, соединил их шпажками с зелеными кисточками, разложил на золотистой фольге и отнес в гостевую. Блюдо напоминало блестящего ежика. Он сварил и остудил яйца, разрезал пополам мокрым ножом, чтобы желтки не приклеивались, а сверху положил морскую икру, чесночный соус айоли и пучки свежего укропа. Потом нарезал свежую моцареллу и нацепил на шпажки вместе с помидорами и листиками базилика, спрыснул все блюдо оливковым маслом и чуть приправил перцем. Положил на тарелку крошечные тарталетки, смазал дно растопленным маслом и наполнил их белужьей икрой, капнул сверху немного лимонного сока и добавил чуточку жирной сметаны. Нарезал сочные испанские колбаски большими кусками и нацепил их на шпажки вместе с кусочками порея и большими каперсами на стебельке. Откинул ягоды для коктейля и черные маслины на дуршлаг, чтобы с них стек сок, нарезал большими кубиками легкий сыр и маленькими кубиками — острый швейцарский, и все вместе превратил в разноцветные желто-черно-красные сырные шпажки. Разложил их на две тарелки, выпил еще один полный бокал шампанского и полюбовался работой, после чего отнес тарелки в гостевую. Потом приготовил салат из тунца с горчицей грубого помола, резаными корнишонами и соусом на основе солений. «Салат вышел таким вкусным, и при этом таким простым, что даже мать…» — подумал было он, но тут же отогнал эти мысли. Он здесь, в Копенгагене, в приятном творческом опьянении, и ничто не должно его отвлекать, даже телефон, стоящий с выключенным звонком на автоответчике.
Марлен пела глубоким эротичным голосом в колонках фирмы «Бэнг и Олафсен», висевших на стене, а он наполнял тарталетки из ближайшей булочной салатом, добавляя туда еще чуть-чуть горчицы, остатки помидоров, нарезанных полосками, а сверху клал оторванные кусочки лимонной кожуры. Из оставшегося салата и круглых маленьких тостов он сделал сандвичи. Что еще?
Эрленд взволнованно оглядел ингредиенты. Спаржа! Господи! Он совсем про нее забыл. Он поспешил очистить ее и кинул вариться в высокую кастрюлю со специальной металлической корзинкой внутри, которую оставалось только вынуть из воды, когда спаржа будет готова. Пока она варилась, он осторожно разложил кучками пармскую ветчину, мелко нарубил чеснок и петрушку, смешал с растительным маслом, морской солью и желтками. Когда спаржа сварилась и остыла в ледяной воде с кусочками льда, он дал стечь соку, а потом завернул ее вместе с чесночной пастой в ветчину.
Теперь оставалась пара тарелок с зеленью. Свежая цветная капуста, фенхель, маслина и клубника на кончике шпажки. Вторая тарелка с манго, красным апельсином, красным луком и сельдереем. Обе тарелки он приправил бальзамическим уксусом, как его научил Крюмме. Идею, что бальзамическим уксусом надо обильно спрыскивать еду, а не капать его по чуть-чуть, Крюмме позаимствовал из какой-то кулинарной передачи по итальянскому телевидению.
И тут он обнаружил пакет с сыром, который купил Крюмме. Он совсем про него забыл, но придется поднапрячься, ведь сыр — единственное, чего Крюмме действительно хотел. Он украсил сыр остатками деликатесов: ягодами, сельдереем и маслинами. Листики сельдерея он положил под сыр, и накрыл все блюдо целлофаном, чтобы не заветрилось, а потом отнес его в гостевую.
Анне Б. Рагде "Раки-отшельники"
