Умей прощать, молись за обижающих,
Зло побеждай святым лучом добра,
Иди без колебания в стан прощающих,
Пока горит Голгофская заря.

Учись прощать, когда душа обижена
И сердце словно чаша горьких слёз,
И кажется, что доброта вся выжжена,
Ты вспомни, как прощал людей Христос.

Умей прощать. Прощенье это сила.
А месть бессилия признак роковой.
И камни не прощения в могилу,
Мой друг и брат, не уноси с собой.

Учись прощать естественно, как дышишь,
Как воду пьёшь и ешь насущный хлеб,
Ведь Бог тогда твои молитвы слышит,
Когда в тебе горит прощенья свет.

Умей прощать. Прощать не только словом,
Но всей душой, всей сущностью своей.
Прощение рождается любовью
В борениях молитвенных ночей.

Учись прощать. В прощенье радость скрыта,
Великодушие лечит, как бальзам;
Кровь на Кресте за всех была пролита;
Умей прощать, чтоб ты прощён был сам!

Борис Пастернак

перекликается с есенинским...

Письмо к матери 

                        Ты жива еще, моя старушка?
                        Жив и я. Привет тебе, привет!
                        Пусть струится над твоей избушкой
                        Тот вечерний несказанный свет.

                        Пишут мне, что ты, тая тревогу,
                        Загрустила шибко обо мне,
                        Что ты часто ходишь на дорогу
                        В старомодном ветхом шушуне.

                        И тебе в вечернем синем мраке
                        Часто видится одно и то ж:
                        Будто кто-то мне в кабацкой драке
                        Саданул под сердце финский нож.

                        Ничего, родная! Успокойся.
                        Это только тягостная бредь.
                        Не такой уж горький я пропойца,
                        Чтоб, тебя не видя, умереть.

                        Я по-прежнему такой же нежный
                        И мечтаю только лишь о том,
                        Чтоб скорее от тоски мятежной
                        Воротиться в низенький наш дом.

                        Я вернусь, когда раскинет ветви
                        По-весеннему наш белый сад.
                        Только ты меня уж на рассвете
                        Не буди, как восемь лет назад.

                        Не буди того, что отмечталось,
                        Не волнуй того, что не сбылось, -
                        Слишком раннюю утрату и усталость
                        Испытать мне в жизни привелось.

                        И молиться не учи меня. Не надо!
                        К старому возврата больше нет.
                        Ты одна мне помощь и отрада,
                        Ты одна мне несказанный свет.

                        Так забудь же про свою тревогу,
                        Не грусти так шибко обо мне.
                        Не ходи так часто на дорогу
                        В старомодном ветхом шушуне.

1924

С. Есенин

Сергей Есенин

Устал я жить в родном краю
В тоске по гречневым просторам,
Покину хижину мою,
Уйду бродягою и вором.

Пойду по белым кудрям дня
Искать убогое жилище.
И друг любимый на меня
Наточит нож за голенище.

Весной и солнцем на лугу
Обвита желтая дорога,
И та, чьё имя берегу,
Меня прогонит от порога.

И вновь вернуся в отчий дом,
Чужою радостью утешусь,
В зелёный вечер под окном
На рукаве своём повешусь.

Седые вербы у плетня
Нежнее головы наклонят.
И необмытого меня
Под лай собачий похоронят.

А месяц будет плыть и плыть,
Роняя вёсла по озёрам…
И Русь всё так же будет жить,
Плясать и плакать у забора.

1915

А плакала я уже бабьей
Слезой — солонейшей солью.
Как та — на лужочке — с граблей —
Как эта — с серпочком — в поле.

От голосу — слабже воска,
Как сахар в чаю моченный.
Стрелочкам своим поноску
Носила, как пес ученый.

— «Ешь зернышко, я ж единой
Скорлупкой сыта с орешка!»
Никто не видал змеиной
В углах — по краям — усмешки.

Не знали мои герои,
Что сей голубок под схимой —
Как Царь — за святой горою
Гордыни несосвятимой.

Август 1919

М. Цветаева

Уходит память, в красном и без слез,
И, в праздник приодевшись, как богиня,
Стирает грани правды, лжи и грез,
На камне лет усевшись, шепчет имя...

А в городе никто и ни о чем
Не знает, и не спрашивает тоже,
В нем страстно, в забытьи и горячо
Танцуют танго двое из прохожих.

Им дела нет до бренности миров,
До всех скандалов, взрывов и ненастья.
Для них - лишь миг, как нить и повесть снов,
Как лишь глоток бессмертия и счастья...

А память, маску сняв, меняет цвет,
И прикрываясь беспокойством смуты,
Бредет за ними, по пятам, во след,
Чтоб отобрать бесценные минуты,

Чтоб стать одной из мертвенных теней,
Бегущих от манящих искр света...
И в танце, как в бою, боролись с ней
Две жизни, две судьбы, два силуэта...

М.  Волошин

* * *
Ты всегда таинственный и новый,
Я тебе послушней с каждым днем,
Но любовь твоя, о друг суровый,
Испытание железом и огнем.

Запрещаешь петь и улыбаться,
А молиться запретил давно.
Только б мне с тобою не расстаться,
Остальное все равно!

Так, земле и небесам чужая,
Я живу и больше не пою,
Словно ты у ада и у рая
Отнял душу вольную мою.

Декабрь 1917

Анна Ахматова

Поздно

Было поздно в наших думах.
Пела полночь с дальних башен.
Темный сон домов угрюмых
Был таинственен и страшен.

Было тягостно-обидно.
Даль небес была беззвездна.
Было слишком очевидно,
Что любить, любить нам - поздно.

Мы не поняли начала
Наших снов и песнопений.
И созвучье отзвучало
Без блаженных исступлений.

И на улицах угрюмых
Было скучно и морозно.
Било полночь в наших думах
Было поздно, поздно, поздно

К.Бальмонт

Есть имена, как душные цветы,
     И взгляды есть, как пляшущее пламя...
     Есть темные извилистые рты
     С глубокими и влажными углами.

     Есть женщины. -- Их волосы, как шлем,
     Их веер пахнет гибельно и тонко.
     Им тридцать лет. -- Зачем тебе, зачем
     Моя душа спартанского ребенка?

             Вознесение, 1915

М. Цветаева