Форум "Д и л и ж а н с ъ" |
Привет, Гость! Войдите или зарегистрируйтесь.
Вы здесь » Форум "Д и л и ж а н с ъ" » Поэзия » Любимые стихотворения
Геннадий Шпаликов
В лето хорошо бы без билета
В лето хорошо бы без билета.
В лето? У него куда билет?
У него трава — одна примета,
Да ещё река. Поклон, привет!
А река такая золотая,
А весной такой на свете дождь,
И по свету ветер пролетает,
И обратно ветер не вернёшь.
И реке спасибо, и тебе спасибо,
И тебе спасибо, ветер над водой,
Ты такой весёлый, ты такой красивый,
Ветер, ветер, ветер,
Ветер молодой.
Геннадий Шпаликов
В январе уже тепло,
И пускай мороз, но солнце
Посылает божий стронций
На оконное стекло.
Прижимаюсь лбом к стеклу,
Рожей радуюсь теплу!
Геннадий Шпаликов
Лето
Летали летние качели
На самом деле, —
Дитя орало в колыбели,
И летний день куда-то плыл.
И травы превращались в сено,
Не сразу, скажем, — постепенно, —
Всё было, было постепенно,
Как постепенен летний день.
ВО ФРАНЦУЗСКОЙ СТОРОНЕ…
Музыка Д. Тухманова
Перевод Л. Гинзбурга, из вагантов (11 -13 вв.)
Во французской стороне
На чужой планете,
Предстоит учиться
Мне в университете.
До чего тоскую я, -
Не сказать словами...
Плачьте ж милые друзья,
Горькими слезами.
На прощание пожмем
Мы друг другу руки,
И покинет отчий дом
Мученик науки.
Вот стою, держу весло -
Через миг отчалю.
Сердце бедное свело
Скорбью и печалью.
Тихо плещется вода,
Голубая лента...
Вспоминайте иногда
Вашего студента.
Много зим и много лет
Прожили мы вместе,
Сохранив святой обет
Верности и чести.
Ну так будьте же всегда
Живы и здоровы!
Верю, день придет, когда
Свидимся мы снова.
Всех вас вместе соберу,
Если на чужбине
Я случайно не помру
От своей латыни.
Если не сведут с ума
Римляне и греки,
Сочинившие тома
Для библиотеки.
Если те профессора,
Что студентов учат,
Горемыку школяра
Насмерть не замучат,
Если насмерть не упьюсь
На хмельной пирушке,
Обязательно вернусь
К вам, друзья, подружки!
Вот стою, держу весло -
Через миг отчалю.
Сердце бедное свело
Скорбью и печалью.
Тихо плещется вода,
Голубая лента...
Вспоминайте иногда
Вашего студента...
Ох, КАК мы это слушали, впервые узнавая, что есть и ваганты, и какой-то совсем иной мир...
Женщина — особенное море
Женщина всегда чуть-чуть, как море.
Море в чем-то женщина чуть-чуть.
Ходят волны где-нибудь в каморке,
спрятанные в худенькую грудь.
Это волны чувств или предчувствий.
Будто бы над бездной роковой,
завитки причесочки причудной
чайками кричат над головой.
Женщина от пошлых пятен жирных
штормом очищается сама,
и под кожей в беззащитных жилках
закипают с грохотом шторма.
Там, на дне у памяти, сокрыты
столькие обломки - хоть кричи,
а надежды - радужные рыбы
снова попадают на крючки.
Женщина, как море, так взывает,
но мужчины, словно корабли,
только сверху душу задевают —
глубиной они пренебрегли.
Женщина, как море, небо молит,
если штиль, послать хоть что-нибудь.
Женщина — особенное море,
то, что в море может утонуть.
Евгений Евтушенко
ВОСЕМЬ ПИСЕМ
(для Принца на Белом Коне)
1.
Ваше Высочество, делаю, как мы условились -
В выбранный час поджидаю на небе звезду.
Знаю, что Вы больше года к походу готовились.
Ваше Высочество, верю, надеюсь и жду!
2.
Ваше Высочество, с молью борюсь за приданое,
А вместо лестницы скинуть могу Вам косу.
Наша звезда, отчего-то, сегодня туманная.
Выйду размяться - Дракона чуток попасу.
3.
Ваше Высочество, змей досаждает намёками,
Что Вашей ·прытиЋ причина скрывается в нём.
Тихо лелею мечту увидать, как под окнами
Змея потопчете Вы своим Белым Конём.
4.
Ваше Высочество, змей прямо со смеху катится,
Коли обмолвлюсь про Ваши отвагу и честь.
Моль принялась уже за подвенечное платьице.
Ваше Высочество! Совесть, вообще, у Вас есть?
5.
Ваше Высочество, может быть Вы - безлошадное?
Вашей неявки упорно ищу я предлог.
А у Дракона дыхание вовсе не смрадное.
Он, словно пёс, вечерами ложится у ног...
6.
...он говорит (и я, кажется, верю чудовищу)
В жизни главенствует подлости вечный закон -
Принцы не знают, как правило, цену сокровищу,
Цену сокровищу ведает только Дракон.
7.
...наша звезда потускнела и, будто, качается.
В свете её остаётся дорога пуста.
Только Дракон не даёт мне, вконец уж, отчаяться.
Мудрый и верный, он принцам иным не чета.
8.
Принц, нынче мне целовать Вас по-сестрински хочется.
Благословляю окольные Ваши пути.
Я полюбила Дракона! О, Ваше Высочество,
Чтоб Вам...такое же счастье навек обрести!
Ирина Брандукова
Отцы пустынники и жены непорочны,
Чтоб сердцем возлетать во области заочны,
Чтоб укреплять его средь дольних бурь и битв,
Сложили множество божественных молитв;
Но ни одна из них меня не умиляет,
Как та, которую священник повторяет
Во дни печальные Великого поста;
Всех чаще мне она приходит на уста
И падшего крепит неведомою силой:
Владыко дней моих! дух праздности унылой,
Любоначалия, змеи сокрытой сей,
И празднословия не дай душе моей.
Но дай мне зреть мои, о боже, прегрешенья,
Да брат мой от меня не примет осужденья,
И дух смирения, терпения, любви
И целомудрия мне в сердце оживи.
Александр "Наше всё" Пушкин.
Живем мы что-то без азарта,
Однообразно, как в раю.
Не бойтесь бросить все на карту
И жизнь переломить свою!
Какими были мы на старте?
Теперь не то, исчезла прыть.
Играйте на рисковой карте,
Не бойтесь жизнь переменить.
Пусть в голове мелькает проседь.
Не поздно выбрать новый путь.
Не бойтесь все на карту бросить
И прожитое зачеркнуть!
Из дома выйдя в непогоду,
Взбодрите дух, пришпорьте плоть.
Не бойтесь тасовать колоду,
Пытайтесь! Пытайтесь!
Пытайтесь жизнь перебороть!
В мираж и в дым, в химеры верьте.
Пожитки не за чем тащить.
Ведь не уехать дальше смерти.
Стремитесь жизнь перекроить!
Печалиться не надо вовсе,
Когда вам нечем карту крыть.
Вы бросить жизнь на кон не бойтесь!
Не бойтесь! Не бойтесь!
Не проиграв - не победить!
Стремитесь жизнь перекроить!
Не бойтесь жизнь переломить!
Э.Рязанов
Владимир Алейников
Чего ты ждёшь сегодня от меня,
Пора моя, пустынница седая?
Кого зовёшь, ещё не увядая,
Воспрянув от присутствия огня,
С которым в доме, вроде, веселей –
Не всё ль равно – печного иль свечного –
То дикого, а то почти ручного, –
Смотри на пламя, плачь и не жалей
Ни о былом, с которым сутью всей
Ты связана так прочно и незримо,
Ни о таком, чем издавна ранима,
Ни о бессонной памяти своей,
С которою так трудно совладать,
Укрыв её под ветром леденящим,
Ни – вымолвить бы мне – о настоящем,
В котором всем придётся отстрадать,
Чтоб высветлилось всё, чем жили мы,
Дышали чем, всем телом понимая,
Что ночь идёт, холодная, немая, –
Чего ещё ты хочешь средь зимы? –
Добра души и музыки тепла,
Когда звезда Рождественская близко –
И нет любви без муки и без риска,
А нежность и светла, и тяжела.
Александр Перфильев
Я сегодня душою не светел,
Ничего не хочу и томлюсь:
Это – северо-западный ветер,
От которого холод и грусть.
Это то, что порой выплывает
Из глубоких душевных озёр,
Это то, от чего не спасают
Ни любовь, ни друзья, ни простор…
Точно жизнью пройдя, не заметил
Ни тепла, ни цветов, ни сердец…
Это – северо-западный ветер,
Это холод, разлука, конец.
другая жизнь другие люди
иных уж нет далече те
любимый город вечно будет?
как ошибались в сентябре
бредя по лужам под дождями
(а зонтик сперли за углом)
и там ли родина где мама?
и там ли родина где дом?
вот так легенды умирают
про дым отечества в тебе
нет в небесах зачатка рая
а впрочем нет и на земле
изломан зонтик как спагетти
асфальт исчерчен поперек
мы удаляемся из лета
что б зиму встретить точно в срок
George
Отредактировано Adja (21.04.2016 21:59:49)
- Смотри, как дышит эта ночь! Звезда, уставшая светить упала, обожгла плечо...
- Чо?..
- Смотри, как вкрадчивый туман прижался к молодой воде!..
- Где?..
- Он полночью поклялся ей, он взял в свидетели луну...
- Ну?..
- Они сейчас уйдут в песок. Туда, где не видать ни зги...
- Гы!
- И ощутив побег реки в беспамятстве забъется ёрш...
- Врёшь!
- Да нет! Я говорю тебе, что столько тайн хранит земля, берёза, ива и ольха...
- Ха!
- А сколько музыки в степях, в предутренем дрожаньи рос...
- Брось!
- Да погоди! Почувствуй ночь, крадущийся полёт совы, сопенье медленных лосих...
- Псих!
- Послушай, разве можно так, прожить - и не узнать весны, прожить и не понять снега...
- Ага!..
Р. Рождественский
В.Высоцкий
Песня про Козла отпущения
В заповеднике (вот в каком — забыл)
Жил да был Козёл — роги длинные,
Хоть с волками жил,
не по-волчьи выл —
Блеял песенки, да всё козлиные.
И пощипывал он травку, и нагуливал бока,
Не услышишь от него худого слова,
Толку было с него, правда, как с козла молока,
Но вреда, однако, тоже — никакого.
Он жил на выпасе, возле озерка,
Не вторгаясь в чужие владения,
Но заметили скромного Козлика
И избрали в козлы отпущения!
Например, Медведь — баламут
и плут —
Обхамит кого-нибудь по-медвежьему —
Так враз Козла найдут,
приведут
и бьют:
По рогам ему
и промеж ему...
Не противился он, серенький, насилию со злом,
А сносил побои весело и гордо.
Сам Медведь сказал: "Робяты, я горжусь Козлом —
Героическая личность, козья морда!"
Берегли Козла, прям как наследника,—
Вышло даже в лесу запрещение
С территории заповедника
Отпускать Козла отпущения.
А Козёл себе всё скакал козлом,
Но пошаливать он стал втихимолочку:
Он как-то бороду завязал узлом
И из кустов назвал Волка сволочью.
А когда очередное отпущенье получал —
Всё за то, что волки лишку откусили,
Он, как будто бы случайно, по-медвежьи зарычал,
Но внимания тогда не обратили.
Пока хищники меж собой дрались,
В заповеднике крепло мнение,
Что дороже всех медведей и лис —
Дорогой Козёл отпущения!
Услыхал Козёл — да и стал таков.
"Эй вы, бурые, — кричит, — светло-пегие!
Отниму у вас рацион волков
И медвежие привилегии!
Покажу вам "козью морду" настоящую в лесу,
Распишу туда-сюда по трафарету, —
Всех на роги намотаю, и по кочкам разнесу,
И ославлю по всему по белу свету!
Не один из вас будет землю жрать,
Все подохнете без прощения,
Отпускать грехи кому — уж это мне решать:
Это я Козёл отпущения!"
...В заповеднике (вот в каком — забыл)
Правит бал Козёл не по-прежнему:
Он с волками жил —
и по-волчьи взвыл,
И рычит теперь по-медвежьему.
Уроки Аббатисы
Мне Аббатиса задала урок –
Ей карту Рая сделать поточнее.
Я ей сказала – я не Сведенборг.
Она мне: будь смиренней и смирнее.
Всю ночь напрасно мучилась и сникла,
Пока не прилетел мой Ангел-Волк,
Он взял карандаши, бумагу, циркуль
И вспомнил на бумаге все, что мог.
Но Аббатиса мне сказала: "Спрячь.
Или сожги. Ведь я тебя просила,
Тебе бы только ангела запрячь,
А где ж твои и зрение и сила?"
Мне Аббатиса задала урок –
Чтоб я неделю не пила, не ела,
Чтоб на себя я изнутри смотрела
Как на распятую – на раны рук и ног.
Неделю так я истово трудилась –
А было лето, ухала гроза, –
Как на ступнях вдруг язвами открылись
И на ладонях синие глаза.
Я к Аббатисе кинулась – смотрите!
Стигматы! В голубой крови!
Она в ответ: ступай назад в обитель,
И нет в тебе ни боли, ни любви.
Мне Аббатиса задала урок –
Чтоб я умом в Ерусалим летела
На вечерю прощанья и любви, –
И я помчалась, бросив на пол тело.
"Что видела ты?" – "Видела я вечер.
Все с рынка шли. В дому горели свечи.
Мужей двенадцать, кубок и ножи,
Вино, на стол пролитое. В нем – муху.
Она болтала лапками, но жизнь
В ней, пьяной, меркла..."
– "Ну а Спасителя?" –
"Его я не видала.
Нет, врать не буду. Стоило
Глаза поднять – их будто солнцем выжигало,
Шар золотой калил. Как ни старалась –
Его не видела, почти слепой осталась".
Она мне улыбнулась – "Глазкам больно?"
И в первый раз осталась мной довольна.
Елена Шварц.
ТРУДЫ И ДНИ ЛАВИНИИ,
монахини из ордена Обрезания Сердца
Иосиф Бродский.
Одиночество
Когда теряет равновесие
твое сознание усталое,
когда ступени этой лестницы
уходят из под ног, как палуба,
когда плюет на человечество
твое ночное одиночество, -
ты можешь
размышлять о вечности
и сомневаться в непорочности
идей, гипотез, восприятия,
произведения искусства,
и – кстати – самого зачатия
Мадонной сына Иисуса.
Но лучше поклоняться данности
с глубокими ее могилами,
которые потом,
за давностью,
покажутся такими милыми.
Да.
Лучше поклоняться данности
с короткими ее дорогами,
которые потом
до странности
покажутся тебе
широкими,
покажутся большими, пыльными,
усеянными компромиссами,
покажутся большими крыльями,
покажутся большими птицами.
Да. Лучше поклоняться данности
с убогими ее мерилами,
которые потом до крайности,
послужат для тебя перилами
(хотя и не особо чистыми),
удерживающими в равновесии
твои хромающие истины
на этой выщербленной лестнице
Н.Заболоцкий
Метаморфозы
Как мир меняется! И как я сам меняюсь!
Лишь именем одним я называюсь,
На самом деле то, что именуют мной,-
Не я один. Нас много. Я - живой
Чтоб кровь моя остынуть не успела,
Я умирал не раз. О, сколько мертвых тел
Я отделил от собственного тела!
И если б только разум мой прозрел
И в землю устремил пронзительное око,
Он увидал бы там, среди могил, глубоко
Лежащего меня. Он показал бы мне
Меня, колеблемого на морской волне,
Меня, летящего по ветру в край незримый,
Мой бедный прах, когда-то так любимый.
А я все жив! Все чище и полней
Объемлет дух скопленье чудных тварей.
Жива природа. Жив среди камней
И злак живой и мертвый мой гербарий.
Звено в звено и форма в форму. Мир
Во всей его живой архитектуре -
Орган поющий, море труб, клавир,
Не умирающий ни в радости, ни в буре.
Как все меняется! Что было раньше птицей,
Теперь лежит написанной страницей;
Мысль некогда была простым цветком,
Поэма шествовала медленным быком;
А то, что было мною, то, быть может,
Опять растет и мир растений множит.
Вот так, с трудом пытаясь развивать
Как бы клубок какой-то сложной пряжи,
Вдруг и увидишь то, что должно называть
Бессмертием. О, суеверья наши!
Ю.Мориц
Мой ангел на меня сердит
За то, что я попалась в сети,
За то, что бес в ребре сидит,
А в голове гуляет ветер.
Мой ангел! Считанные дни
Остались мне на шуры-муры,
Так пусть летают - не спугни! -
Мои крылатые амуры.
Под свежий ливень этих стрел
Я становлюсь, раскинув руки!
Мой тайный замысел созрел,
Как наши слезы зреют в луке:
Я буду пышно увядать,
Духовной радуя красою.
И ты успеешь увидать,
Какое сердце я раскрою -
На склоне, на закате дней,
В глубоких сумерках лиловых.
И содрогнешься ты сильней
От старых истин, чем от новых!
Так дружелюбнее взгляни,
Мой ангел, на амуров легких!
Их стрелы - пусть они одни! -
Сидят в печенках, в сердце, в легких, -
Не вынимай, пускай поют
И гнезда вьют в душе высокой!
Они пусть лучше заклюют,
Чем клювы пошлости жестокой.
Когда поднимут со стола
Меня в ладье моей последней, -
Моя последняя стрела,
Как щепка, шлепнется в передней.
Мой ангел, сделай, чтоб ногой
Стрелу случайно разможили,
Чтоб не посмел никто другой
Ее таскать в сердечной жиле,
Или амурам возверни
Их собственность, когда старуху
Придут обревывать они,
Дождем смывая показуху,
Спешащую сказать скорбя
Свое "гуд бай" и "спите сладко".
Тогда ты вздрогнешь, ангел мой,
Прозрев у ямы роковой,
Что любят - в общем-то! - тебя
Амуров полтора десятка.
- Кто-то так уже писал.
Для чего ж ты пишешь, если
кто-то где-то, там ли, здесь ли,
точно так уже писал!
Кто-то так уже любил.
Так зачем тебе все это,
если кто-то уже где-то
так же в точности любил!
- Не желаю, не хочу
повторять и повторяться.
Как иголка
затеряться
в этом мире не хочу.
Есть желанье у меня,
и других я не имею -
так любить, как я умею,
так писать, как я могу.
- Ах ты, глупая душа,
все любили,
все писали,
пили, ели, осязали
точно так же, как и ты.
Ну, пускай и не совсем,
не буквально и не точно,
не дословно, не построчно,
не совсем - а все же так.
Ты гордыней обуян,
но смотри, твоя гордыня -
ненадежная твердыня,
пропадешь в ней ни за грош.
Ты дождешься многих бед,
ты погибнешь в этих спорах -
ты не выдумаешь порох,
а создашь велосипед!..
- Ну, конечно,- говорю,-
это знают даже дети -
было все уже на свете,
все бывало,- говорю.
Но позвольте мне любить,
а писать еще тем паче,
так -
а все-таки иначе,
так -
а все же не совсем.
Пусть останутся при мне
эта мука и томленье,
это странное стремленье
быть всегда самим собой!..
И опять звучит в ушах
нескончаемое это -
было, было уже где-то,
кто-то так уже писал!
Юрий Левитанский
Не потому,что я за все в ответе,
не оттого,что я во всем права,
но всё,что ни случается на свете,
на свой аршин я меряю сперва.
И я - не испугаюсь и не спрячусь.
И я - не из героев,а не трус.
И я - с неправды досыта наплачусь,
но всё равно до правды доберусь.
И я,как ты,крута и своевольна:
умру - не отступлюсь от своего.
Но кто бы ведал,как бывает больно,
когда ты прав,а рядом - никого!
Когда тебе больней и тяжелее
и подступает "быть или не быть",
я каждый раз тоскую и жалею,
что не тебя мне выпало любить.
Что,о тебе печалясь и страдая
и наряжаясь в белые сады,
не женщина,а песня молодая
опять тебя уводит от беды.
Ах,как тебе светло бывает с нею!
И как она печальна и нежна!
Но знаешь ты: она другим нужнее.
И выпускаешь песню из окна.
И нам ли плакать,что идет по свету
единственная милая моя!
Пусть кто-то злой сказал,что у поэтов
из глаз не слезы - строчки в два ручья.
Уж коли так,то пусть - горьки и долги,
берут исток у этих грустных глаз
не два ручья - две будущие Волги,
вдоль щек твоих бегущие сейчас.
Я выдумала,знаю,Волги эти.
И ты - не плакал.Знаю.Не права.
Не обижайся.Просто все на свете
на свой аршин я меряю сперва.
1965
Маргарита Агашина
ПРО ТЕХ, КТО В ДУШЕ ЖИВЕТ
Тихо, тихо всё во мне
Очень тихо
Где-то в тихой тишине
Сердце тикает
Тишина стекает с век
Тихо. Слишком...
И в душе, как тихий снег, -
Ты, неслышен
Из прозрачного тепла
Соткан вечер
Тихо вслушаюсь в тебя,
Словно в вечность
Тихо, тихо всё во мне
Плоть - как воздух.
В тишине, как в вышине -
Счастья отзвук.
Это было или нет?
Если сплыло
Всё равно остался свет,
Знак, что было.
Было, смыло тлен и муть -
И умчало
Тишина. И снова -путь.
И - начало.
Римма Казакова
Вы здесь » Форум "Д и л и ж а н с ъ" » Поэзия » Любимые стихотворения