Иль ухватив рогатый пень,
В реку низверженный грозою,
Когда на холмах пеленою
Лежит безлунной ночи тень,
Черкес на корни вековые,
На ветви вешает кругом
Свои доспехи боевые,
Щит, бурку, панцырь и шелом,
Колчан и лук - и в быстры волны
За ним бросается потом,
Неутомимый и безмолвный.

А.С.Пушкин, "Кавказский пленник".

Мундир, который он носит, обязывает его потребовать у меня объяснения.
      Этот человек служил в армии и за свой чин заплатил моими деньгами и несчастьем своей сестры! Это он руководил заговором, составленным с целью поймать меня в ловушку и завладеть моим состоянием. Это он - он больше, чем кто бы то ни было, - принуждал свою сестру выйти за меня замуж, зная прекрасно, что ее сердце отдано какому-то писклявому юноше. Мундир его обязывает! Не мундир, а ливрея его позора! Я не удержался и посмотрел на него, но не сказал ни слова.

Ч.Диккенс, "Рукопись сумасшедшего" (вставная новелла в "Посмертных записках Пиквикского клуба").

Настанет день и час
Любовь к тебе придет,
Зови иль не зови.
Где встретишь ты ее,
Не знаешь наперед,
Темны пути любви.
             М.Донской (романс из фильма " Собака на сене")

Он решительно спрыгнул на землю и направился к ближайшему холму. Быстро темнело, но он и не подумал возвращаться.
      Вскоре покинутый им корабль растворился в ночи.
      Девушка, с которой он встречался в молодости, заговорила с ним первой - она вышла из темноты, и они долго-долго беседовали, а потом решили пожениться. Их тут же обвенчал священник, приехавший на машине. Обе семьи были уже в сборе, и бракосочетание закончилось пиром в прекрасном доме в окрестностях Питтсбурга. Старика священника Харт знал с детства.
      Молодая чета отправилась в свадебное путешествие, и свой медовый месяц супруги провели в Нью-Йорке и у Ниагарского водопада, а затем на аэротакси добрались до Калифорнии, где и решили обосноваться. Откуда ни возьмись появилось трое детей, и вот они уже владельцы огромного ранчо, на нем пасется миллион голов рогатого скота, и кругом ковбои, одетые как кинозвезды.

Альфред Ван Вогт, "Вечный эрзац".

На Мадагаскаре, в Коломбо и Сахаре,
Я всюду побывал, я видел белый свет.
В Гренландии, Финляндии, Уганде и Лапландии
Вам скажут, что находчивей Мюнхаузена нет.
В Гренландии, Финляндии, Уганде и Лапландии
Вам скажут, что находчивей, находчивей, находчивей
Мюнхаузена нет.

Сколько путешествий, великих происшествий,
Сотни приключений и тысячи побед.
В Бенгалии и Греции, в Австралии и Швеции
Вам скажут, что находчивей Мюнхаузена нет.
В Бенгалии и Греции, в Австралии и Швеции
Вам скажут, что находчивей, находчивей, находчивей
Мюнхаузена нет. 

Тоже Мюнхаузен. Только мультипликационный.

Странно, в том счете, который предъявил ему Флайн, бессмертия как будто вовсе не стояло.
     - А сколько они насчитали мне за бессмертие? - спросил он.
     Янг поглядел на него и рассмеялся.
     - Не  прикидывайся  простачком,  приятель.  Пора  бы  уж  тебе  кой-что сообразить. - Он подтолкнул Коллинза к каменоломне.
     - Ясное дело, этим-то они награждают задаром.

Роберт Шекли. "Кое-что задаром"

— А теперь в Риме говорят о крестовом походе в защиту веры.

— Что вы об этом думаете, отче?

— Конечно, это было бы неплохо, если бы можно было взорвать их планеты, разрушить города, сжечь книги, а их самих исколотить в пух и прах, тогда еще удалось бы отстоять учение о любви к ближнему, но кто в этот поход пойдет? Мемноги? Или, может, Арпетузиане? Смех меня разбирает, а порой и тревога!

Станислав Лем, "Звездные дневники Ийона Тихого. Путешествие двадцать второе".

Шел кот-скороход
По лесной дорожке.
С ним коза-дереза
Беленькие рожки;
Беленькие рожки,
Светлые сапожки.

Александр Прокофьев. Чекист, поэт, чиновник. Лауреат орденов и премий. Сталинской тоже. А стихи-то неплохие...

Дон-Кихот - тип отрицaтельный. Он все делaет из подрaжaния, все идеи его - нaносные, вычитaнные из книг, весь он полон сaмообожaния и сaмолюбовaния. Нa грaни новой истории стоят зловещие обрaзы двух "интеллигентов" - Гaмлетa и Дон-Кихотa, знaменующие нaступление эпохи полного рaзрывa между мыслью и чувством, эпохи исчезновения всякого непосредственного душевного движения.
Я был очень доволен своею стaтью. Собрaл к себе товaрищей и прочел. Много спорили.

Викентий Вересаев. Воспоминания.

Я этот отрывочек с детства помню, а сегодня, связывая его с инет-реальностью, вижу, что юный Вересаев сделал по современным понятиям "вброс", для оживления "дискуссии". Люди-то не меняются, но ценно то, что Вересаев откровенно рассказал про такую ситуацию.