Так! отрезвился я сполна,
Мечтанья с глаз долой — и спала пелена;
Теперь не худо б было сряду
На дочь и на отца
И на любовника-глупца,
И на весь мир излить всю желчь и всю досаду.

"Горе от ума"

Я кое-что знаю о сатанизме, вынужден знать. Я знаю, что это  такое. Поклонник  дьявола горд и хитер;  он любит властвовать и  пугать невинных непонятным; он хочет, чтобы у  детей мороз подирал по  коже. Вот почему  сатанизм — это  тайны, и посвящения, и тайные общества, и все такое прочее. Сатанист видит  лишь себя самого, и каким бы  великолепным и важным  он ни казался, внутри него всегда прячется  гадкая,  безумная усмешка.

Г.К.Честертон, "Чудо «Полумесяца»"

Ну, взял на пробу горемыка мандарин. И вся-то цена этому мандарину три копейки. И вот они уже свистят, как соловьи весной в лесу, тревожат милицию, отрывают ее от дела. А ему можно, а! — и тут Коровьев указал на сиреневого толстяка, отчего у того на лице выразилась сильнейшая тревога, — кто он такой? А? Откуда он приехал? Зачем? Скучали мы, что ли, без него? Приглашали мы его, что ли? Конечно, — саркастически кривя рот, во весь голос орал бывший регент, — он, видите ли, в парадном сиреневом костюме, от лососины весь распух, он весь набит валютой, а нашему-то, нашему-то?!.. Горько мне! Горько, горько! — завыл Коровьев, как шафер на старинной свадьбе.

М.Б., "М. и М."

Полунин ловко швырнул несколько красиво слепленных пельменей на противень, посыпанный мукой, и посоветовал:
– Ты, Николай Евгеньевич, проверь сам умственным взором. Самые честнейшие первооткрыватели, заблуждаясь, защищались, и самые честные люди, тоже заблуждаясь, противились неоспоримым нынче истинам. Я сколько лет живу и все думаю…
– Годы не мудрецов делают, а лишь старцев, не хвастайтесь! – заметил Постников. – По себе знаю.
Он отложил скалку и умело длинными пальцами принялся лепить пельмени. А у Володи они не получались – начинка вылезала сквозь лопнувшее тесто, края не слипались. Впрочем, никто этого не замечал или все делали вид, что не замечают.
Вода на плите уже кипела, Полунин вызвался накрывать на стол и позвал с собой в комнату Володю.
– Пельмени Постников готовит неслыханные, – говорил Пров Яковлевич, расставляя тарелки. – Едят их по-всякому, но здесь классика в чистом виде. Без пошлостей, без эклектики, пельмени без всякого украшательства. Водку пьете?
– Пью! – немножко слишком бодро солгал Володя.
– И умеете?
– А чего же тут уметь?
– Не скажите!

Юрий Герман "Дело, которому ты служишь"

Налей-ка мне, сын мой, спирту, разбавь стакан на двадцать пять процентов водой и дай  мне.  И  себе тоже  налей.  Налей, сын мой простодушный, и да увидим дно! - Поп выпил. - Теперь я скажу, что Бог - есть. Имя ему - Жизнь. В этого бога я верую. Это --  суровый,  могучий  Бог,  Он  предлагает  добро  и  зло  вместе  -  это, собственно,  и  есть  рай.  Чего  мы  решили, что добро должно победить зло? Зачем? Мне же интересно, например, понять, что ты пришел ко  мне  не  истину выяснять,  а  спирт пить. И сидишь тут, напрягаешь глаза -- делаешь вид, что тебе интересно слушать...

В.М. Шукшин "Верую!"

Кончив школу кое-как,
Стали оба мальчугана
Обучать своих собак
Всем наукам Бокельмана.

Били, били, били, били,
Били палками собак,
А собаки громко выли,
Но не слушались никак.

«Нет, — подумали друзья, —
Так собак учить нельзя!
Палкой делу не помочь!
Мы бросаем палки прочь».

И собаки в самом деле
Поумнели в две недели.

Даниил Хармс, "Плих и Плюх"

Сперва я эту самую школу терпеть не мог, а потом ничего, стал привыкать понемножку. Когда мне, бывало, уж очень надоест, я удеру с уроков, а на следующий день учитель меня выпорет; это шло мне на пользу и здорово подбадривало. Чем дольше я ходил в школу, тем мне становилось легче. И ко всем порядкам у вдовы я тоже мало-помалу привык – как-то притерпелся. Всего тяжелей было приучаться жить в доме и спать на кровати; только до наступления холодов я все-таки иной раз удирал на волю и спал в лесу, и это было вроде отдыха. Старое житье мне было больше по вкусу, но и к новому я тоже стал привыкать, оно мне начало даже нравиться. Вдова говорила, что я исправляюсь понемножку и веду себя не так уж плохо. Говорила, что ей за меня краснеть не приходится.

Марк Твен "Приключения Гекльберри Финна"