Звали ее Марфушей, была она горничной, временно служила у нас и собирала почтовые марки.
Марки приходили из далеких городов и стран. Под ними, в конвертах, были вложены в строчки поклоны, извещения, просьбы, благодарности, новейшие лекарства от запоров, малокровия и других болезней. Отцу заграничные фирмы слали рекламные проспекты патентованных снадобий.
Но Марфушу не интересовало содержание конвертов.
Вскрытые и опустошенные конверты она выкидывала, предварительно отпарив с них над самоваром марки. В кованом сундуке под Марфушиной кроватью хранились рассортированные по папиросным коробочкам сотни марок.
Конверты на кухню доставляли мы с братишкой.
На основе филателии окрепла наша дружба с Марфушей.

Лев Кассиль "Кондуит и Швамбрания"

- Я  знаю одну планету,  там живет такой господин с багровым лицом. Он за всю свою жизнь ни разу не понюхал цветка.  Ни разу не поглядел  на звезду.  Он никогда никого не любил. И никогда ничего не делал. Он занят только одним:  он складывает цифры.  И с утра до ночи твердит  одно:  "Я человек  серьезный!  Я  человек  серьезный!"  -  совсем как ты.  И прямо раздувается от гордости. А на самом деле он не человек. Он гриб.
     - Что?
     - Гриб!
     Маленький принц даже побледнел от гнева.
     -  Миллионы  лет  у  цветов  растут  шипы.   И миллионы лет барашки все-таки едят цветы.   Так неужели же  это не серьезное  дело -  понять, почему они  изо всех  сил стараются  отрастить шипы,  если от  шипов нет никакого толку?  Неужели это не важно, что барашки и цветы воюют друг  с другом?  Да разве это не серьезнее и не важнее, чем арифметика  толстого господина с багровым лицом? А если я знаю  единственный в мире  цветок, он растет только на моей планете,  и другого такого больше нигде нет,  а
маленький барашек  в одно  прекрасное утро  вдруг возьмет  и съест его и даже не будет знать, что он натворил? И это все, по-твоему, не важно?
     Он сильно покраснел. Потом снова заговорил:
     - Если любишь цветок - единственный, какого больше нет ни на  одной из  многих  миллионов  звезд,  этого  довольно:   смотришь  на  небо   и чувствуешь себя  счастливым.   И говоришь  себе:   "Где-то там живет мой цветок..." Но если  барашек его съест,  это все равно,  как если бы  все звезды разом погасли!  И это, по-твоему, не важно!

Антуан де Сент-Экзюпери "Маленький принц"

Пробил колокол. Полночь… Трон застыл в воздухе перед окном. И вдруг… королевская аура погасла!
Мгновение король ничего не понимал. Потом лицо его удивленно скривилось. Без лучистой ауры оно стало обычным лицом болезненного, перепуганного подростка… Трон пошатнулся и грохнулся на пол! В ту же секунду во дворце погасли все огни.
В шуме перепуганных голосов раздался вопль Виниса:
– Принесите факелы! Факелы сюда!

Айзек Азимов "Академия"

Если, совершив такой чудовищный проступок, как похищение осужденного еретика, он осмелится возвратиться в Испанию, ни один человек и даже сам король не в силах будет защитить его, он попадет в лапы Лоренсаны, и тот – недаром он прочел в глазах Великого инквизитора ярую ненависть – пошлет его на костер под фанатическое ликование всей страны.

Лион Фейхтвангер  "Гойя, или Тяжкий путь познания"

– Волки – свободный народ, – сказал глава семьи. – Они слушаются вожака стаи, а не какого-нибудь полосатого поедателя домашнего скота. Человеческий детёныш – наш; мы убьём его, если захотим.
– Вы захотите, вы не пожелаете! Что это за разговоры? Клянусь убитым мной быком, я не буду стоять, нюхая вашу собачью будку и прося того, что мне принадлежит по праву. Это говорю я, Шер Хан.
Рёв тигра наполнил всю пещеру, как раскаты грома. Волчица Мать стряхнула с себя своих детёнышей и кинулась вперёд; её глаза, блестевшие в темноте как две зелёные луны, глянули прямо в пылающие глаза Шер Хана.
– Ты говоришь, а отвечаю я, Ракша. Человеческий детёныш мой, хромуля! Да, мой. Его не убьют! Он будет жить, бегать вместе со стаей, охотиться со стаей и, в конце концов, убьёт тебя, преследователь маленьких голых детёнышей, поедатель лягушек и рыб! Да, он убьёт тебя! А теперь убирайся или, клянусь убитым мной самбхуром (я не ем палого скота), ты, обожжённое животное, отправишься к своей матери, хромая хуже, чем в день твоего рождения! Уходи!

Редьярд Киплинг "Маугли"

- Вот именно. Я бы много дал, чтобы послушать их в концерте, и дал бы еще больше, чтобы не слышать их, когда играет оркестр. Видно, я безнадежный реалист. Великие певцы не всегда великие актеры. Конечно, прекрасно, когда Барильо ангельским голосом поет любовную арию, а Тетралани вторит ему голосом, еще более ангельским, и все это на фоне яркой, сверкающей всеми красками оркестровой музыки. Не спорю, это огромное наслаждение. Но все впечатление мгновенно разбивается, как только я взгляну на сцену и увижу Тетралани, ростом чуть ли не в шесть футов и весом в его девяносто фунтов, и рядом Барильо, маленького квадратного человечка, с грудной клеткой кузнеца, и как оба они становятся в позы, хватаются за грудь и размахивают руками, словно обитатели сумасшедшего дома. А я должен себе вообразить, что это любовная сцена между юным принцем и прелестной принцессой. Нет, я протестую, Это нелепо. Это глупо. Это неестественно. Вот в чем все дело: это совершенно неестественно. Неужели хоть кто-нибудь объясняется в любви таким образом? Да если бы я вздумал вам так объясняться, вы бы мне надавали пощечин!

Джек Лондон "Мартин Иден"

– Я вижу, что ты – олух, кем бы ты ни был еще, – промолвила королева. – Отвечай мне наконец, пока у меня не лопнуло терпение. Ты
– Человек?
– Да, ваше величество, – сказал Эдмунд.
– А как ты, скажи на милость, попал в мои владения?
– Простите, ваше величество, я прошел сквозь платяной шкаф.
– Платяной шкаф? Что ты имеешь в виду?
– Я… я отворил дверцу и… и очутился здесь, ваше величество,
– пролепетал Эдмунд.
– Ха! – сказала королева скорее самой себе, чем ему. – Дверцу! Дверь из мира Людей! Я слышала о подобных вещах. Это может все погубить. Но он всего один, и с ним нетоудно управиться.

Клайв Льюис. "Хроники Нарнии. Лев, Колдунья и Платяной шкаф"

Лица, попечению которых вверил меня король, видя плохое состояние моего костюма,  распорядились, чтобы на следующий день явился портной и снял мерку для  нового  костюма.  При совершении этой операции мастер употреблял совсем иные  приемы, чем те, какие практикуются его собратьями по ремеслу в Европе.
Прежде всего  он  определил при помощи квадранта мой рост, затем вооружился линейкой  и  циркулем  и  вычислил на бумаге размеры и очертания моего тела. Через  шесть дней платье было готово; оно было сделано очень скверно, совсем не  по фигуре,  что  объясняется ошибкой, вкравшейся в его вычисления. Моим утешением  было  то,  что  я  наблюдал подобные  случайности  очень часто и перестал обращать на них внимание

Джонатан Свифт "Путешествия Гулливера"

Злая мачеха, вскочив,
Об пол зеркальце разбив,
В двери прямо побежала
И царевну повстречала.
Тут ее тоска взяла,
И царица умерла.
Лишь ее похоронили,
Свадьбу тотчас учинили,
И с невестою своей
Обвенчался Елисей;

А.С. Пушкин "Сказка о мертвой царевне и о семи богатырях"