Лука Лукич. Разумеется. Прибежали как сумасшедшие из трактира: «Приехал, приехал и денег не плотит…» Нашли важную птицу!

Н.В. Гоголь. "Ревизор"

- Отлично! - величественно сказал барон и  бросил  хозяину  несколько золотых. - Подайте для меня и вот этого дона все самое лучшее, и пусть нам служит  не  какая-нибудь  смазливая  вертихвостка,  а  почтенная   пожилая женщина!

Аркадий и Борис Стругацкие "Трудно быть богом"

– Мне очень жаль вас разочаровывать, мистер Прайс, – сказал я, как мог, ласково. – Но у нас в свое время пытались решать еврейскую проблему. Это происходило, когда мы были страной бедной и малозначимой. А когда стали великой державой не на словах, а на деле, проблема отпала.
– Так это потому, что вы ее решили! – уверенно возразил Захар Прайс.
– Нет, – покачал я головой. – Потому что ни один народ не признается, что сам виноват в своих бедах. И всегда срывает зло на соседях, тех, кто живет рядом, но не такой, как они. Когда беда проходит, зло срывать уже незачем. Вы не волнуйтесь так. И ваша страна выйдет из тупика, и тогда вам не придется забивать себе голову идейками, за которые в моей стране, – я все же не удержался, чтобы не поддеть этого славянофила, – уж простите великодушно, могут и по лицу ударить.

Владимир Серебряков и Андрей Уланов "Из Америки – с любовью"

Человек со стриженой головой тупо смотрит на рюмку, пожимает плечами и с остервенением глотает водку.
   - Не могу, Иван Иваныч! У меня порок сердца!
   - Плюнь! Ничего твоему пороку не поделается, ежели выпьешь!
   Юноша с пороком сердца выпивает.
   - Еще рюмку!
   - Нет... У меня порок сердца. Я и так уж семь выпил.
   - Плюнь!
   Юноша выпивает...

А.П. Чехов "Салон де Варьете"

Принесли пиво. Гвоздиков сел, поставил перед собой рядком все шесть бутылок и, любовно поглядывая на них, принялся пить. Выпив три стакана, он почувствовал, что в его груди и голове зажгли по лампе: стало так тепло, светло, хорошо.
   "Она составит мне мое счастие! -- подумал он, принимаясь за другую бутылку. -- Она... она именно та, о которой я мечтал... О да!"
   После второй бутылки он почувствовал, что в его голове потушили лампу и стало темновато. Но зато как весело стало! Хорошо жить на этом свете после второй бутылки! Принимаясь за третью бутылку, Гвоздиков махал перед своим носом рукой и клялся, что счастливее его никого нет на этом свете. Клятву давал он самому себе и верил этой клятве безапелляционно.
   -- Я знаю, что она во мне полюбила! -- забормотал он. -- Знаю-с! Она полюбила во мне недюжинного человека! Так-то! Знает, кого полюбить и за что полюбить... Недюжинного человека! Я не какой-нибудь там... этакий... Я Гвозд... Я...
   Принимаясь за четвертую бутылку, он воскликнул:
   -- Да-с! Не какой-нибудь! Полюбила она во мне... гения! Ге-ни-я! Мирового гения! Кто я? И что я? Вы думаете -- Гвоздиков? Да, я Гвоздиков, но какой Гвоздиков? Как вы думаете?
   Дойдя до половины четвертой бутылки, он ударил кулаком по столу, взъерошил волосы и сказал:
   -- Я им покажу, кто я таков! Пусть только кончу курс! Дайте мне только позаниматься! Я жрец науки... Она полюбила во мне жреца науки. И я докажу, что она права! Вы мне не верите? Прочь! И она не верит? Она? Соня? Прочь и ее в таком случае! Я докажу! Сейчас же начну заниматься!.. Допью только стакан... Все вы подлецы!
   Гвоздиков рассердился, допил стакан, достал с полки лекции, открыл и начал читать с середины:
   "При... причиной вывиха нижней челюсти может также служить па... падение, удар при открытом рте..."
   -- Чепуха! Челюсть... Удар... То да се... Чепуха!
   Гвоздиков закрыл лекции и принялся за пятую бутылку. Выпив, наконец, пятую и шестую, он пригорюнился и задумался о ничтожестве вселенной вообще и человека в частности... Думая, он машинально ставил пробку на горлышко бутылки и целился в нее щелчком, стараясь ударить ею в зеленое пятнышко, мелькавшее перед его глазами. Черные, зеленые и синие пятнышки забегали перед его глазами, когда он попал пробкой в зеленое пятно. Одно из пятен, буро-красное с зелеными иглами, улыбаясь, полетело к его глазам и испустило из себя что-то вроде клея... Гвоздиков почувствовал, что у него слипаются глаза...

А.П. Чехов "Свидание хотя и состоялось, но..."

"Ты бы, - говорит, - изумруд мой яхонтовый, куда-нибудь поехал, прогулялся, что тебе со мною сидеть: я проста, неученая".
   Этих слов он, бывало, сейчас застыдится, и руки у нее целует, и дня-два-три крепится, а зато потом как выкатит, так уже и завьется, а ее мне заказывает.
   "Береги, - говорит, - ее, полупочтенный Иван Северьянов, ты артист, ты не такой, как я, свистун, а ты настоящий, высокой степени артист, и оттого ты с нею как-то умеешь так говорить, что вам обоим весело, а меня от этих "изумрудов яхонтовых" в сон клонит".
   Я говорю:
   "Почему же это так? ведь это слово любовное".
   "Любовное, - отвечает, - да глупое и надоедное".

Н.С. Лесков "Очарованный странник"

И вот когда родители уснули, он встал, надел свою курточку, отворил дверь в сени и тихонько выбрался на улицу. На ту пору ярко светила луна, и белые камешки, лежавшие перед избушкой, блестели, словно груды серебряных монет.
Гензель нагнулся и набил ими полный карман. Потом вернулся он домой и говорит Гретель:
— Утешься, милая сестрица, спи себе теперь спокойно, Господь нас не оставит.

Братья Гримм "Гензель и Гретель"

Он  постоял, поднял палку  и,  держа  ее наперевес,  как ружье,  обошел вокруг ярко освещенной дачи.
     -  Да, -  важно шагая,  бормотал  он. - Эх, и тяжела ты,  солдатская
служба! Нет тебе покоя днем, нет и ночью!

А.П. Гайдар "Тимур и его команда"

Как оказалось, командование решило поддержать наш боевой дух, пообещав связаться со штабом дивизии и попытаться выбить либо хоть какую-нибудь поддержку, что проходило по разряду ненаучной фантастики, либо разрешение на отход. Последнее звучало более заманчиво… но с учетом того, что большую часть нашего обоза составляли две дюжины реквизированных телег, то реальность сводилась к математической задаче для гимназистов третьего класса: успеют ли гужевые повозки из пункта А добраться до пункта Б, если отправившийся вдогонку за ними танк…

Андрей Уланов "Крест на башне"