Утром я хотел встать пораньше Снапа. Видите ли, я назвал его Снапом... Полное его имя было Джинджерснап. Некоторым собакам с трудом приискиваешь имя, другим же не приходится придумывать клички — они являются как-то сами собой.

Э.Сетон-Томпсон, "Снап. История бультерьера"

П е р в а я  ф р е й л и н а. Но вы слышали, ваше величество, как она нарушала дисциплину?
К о р о л ь. Нет, не слышал! Я только видел! Я влюбился! Она чудная! Женюсь! Сейчас же женюсь! Как вы смеете удивленно смотреть? Да мне плевать на ее происхождение! Я все законы переменю — она хорошенькая! Нет! Запиши! Я жалую ей немедленно самое благородное происхождение, самое чистокровное! (Ревет.) Я женюсь, хотя бы весь свет был против меня!

Е.Шварц, "Голый король"

     Стиль внимательно слушал, смотря прямо в глаза Консейля.
     — Я вижу все это, — просто сказал он, —  э т о   огромно.  Не  правда ли?
     — Да, — сказал Вебер, — да.
     — Да, — подтвердил Гарт.
     — Нет слов выразить,  что  чувствуешь,  —  задумчиво  и  взволнованно продолжал Стиль, — но как я был прав! Где живет Пелегрин?
     — О, он выехал с караваном в Ого.
     Стиль провел пальцем по столу прямую черту,  сначала  тихо,  а  затем быстро, как бы смахнул что-то.
     — Как называлось то место? — спросил он. — Как его нашел Пелегрин?
     — Сердце Пустыни, — сказал Консейль. —  Он  встретил  его  по  прямой линии между Кордон-Брюн и озером Бан. Я не ошибся, Гарт?
     — О, нет.

Александр Грин, "Сердце пустыни"

А теперь нет уже белых эксплуататоров, есть только чернокожие экс-капралы Иностранного легиона, которые либо сами режут своих чернокожих соплеменников, получивших докторскую степень в Кембридже, либо поручают это своей лейб-гвардии, а орудия казни импортируют из Англии и других высокоразвитых стран. Теперь чернокожим велят короновать себя чернокожие, и лишь кишки, которые из них выпускают, всё такие же красные. Теперь мы слышим не о карательных экспедициях, но о государственных интересах, только я сомневаюсь, что истребляемые чувствуют разницу. Нет уже Deutsch-Ostafrica и никаких вообще колоний, а одна сплошная независимость, и посторонним вмешиваться нельзя, чтобы никто не мог помешать суверенной резне.

Станислав Лем, "Осмотр на месте"

Только смотрите,
Чтоб не было
Рядом
Негров,
Малайцев
И прочего
Сброда.
Твистер
Не любит
Цветного народа!

С.Я.Маршак, "Мистер Твистер"

      Но Тарквиний долго не хотел примириться с своей долей и ходил на Рим войною. Ему удалось, между прочим, вооружить против римлян этрусского царя Порсену, но все дело испортил ему некто Муций Сцевола.
      Муций решил убить Порсену и пробрался в его лагерь, но по рассеянности убил кого-то другого. Проголодавшись во время этого предприятия, Муций начал готовить себе ужин, но вместо куска говядины по рассеянности сунул в огонь собственную руку.
      Царь Порсена потянул носом (502 г. до Р.Х.): «Жареным пахнет!» Пошел на запах и открыл Муция.
      — Что ты делаешь, несчастный?! — воскликнул потрясенный царь.
      — Я готовлю себе ужин, — отвечал лаконически рассеянный молодой человек.
      — Неужели ты будешь есть это мясо? — продолжал ужасаться Порсена.
      — Разумеется, — с достоинством отвечал Муций, все еще не замечая своей ошибки. — Это любимый завтрак римских туристов.
      Порсена пришел в замешательство и отступил с большими потерями.

"Сатирикон". На самом деле, по легенде, Муций, будучи пленён Порсеной, сунул в огонь руку с целью доказательства стойкости и мужества римских воинов.

Катится Колобок, навстречу ему Лиса:
— Колобок, Колобок, куда катишься?
Колобок, куда катишься?
— Качусь по дорожке.
— Колобок, Колобок, спой мне песенку!
Колобок и запел:
Я Колобок, Колобок,
Я по коробу скребен,
По сусеку метен,
На сметане мешон
Да в масле пряжон,
На окошке стужон.
Я от дедушки ушел,
Я от бабушки ушел,
Я от зайца ушел,
Я от волка ушел
От медведя ушел,
От тебя, лисы, нехитро уйти!

А Лиса говорит:
— Ах, песенка хороша, да слышу я плохо.
Колобок, Колобок, сядь ко мне на носок
Да спой еще разок, погромче.
Колобок вскочил Лисе на нос
И запел погромче ту же песенку.
А Лиса опять ему:
— Колобок, Колобок, сядь ко мне на язычок
— Да пропой в последний разок.
Колобок прыг Лисе на язык,
А Лиса его — гам! — и съела.

Сказка "Колобок"

   В старину в одном городе люди потеряли улыбку...
   Уверяю вас, что это очень страшно, гораздо  страшнее,  чем  кажется  на первый взгляд.
   Никто не знал, откуда взялась эта загадочная болезнь, и местные светила науки изо дня в день изучали причины ее возникновения.

Феликс Кривин, "Рассказ о лесорубе, которому до всего было дело"