Форум "Д и л и ж а н с ъ" |
Привет, Гость! Войдите или зарегистрируйтесь.
Вы здесь » Форум "Д и л и ж а н с ъ" » Игровая комната » Ассоциации 14
разве я сам – не одурманенный мотылек,
То ли мне снится, что я мотылек, то ли мотыльку снится, что он человек....
Известная фраза, приписываемая Лао Цзы, Конфуцию и прочим известным людям Востока. А скорее всего, бродячая восточная мысль.
То ли мне снится, что я мотылек, то ли мотыльку снится, что он человек....
Арамис просмотрел письмо и передал его Атосу.
— Почитайте-ка, что она пишет, Атос, — предложил он.
Атос пробежал глазами это послание и, желая рассеять все подозрения,
которые могли бы возникнуть, прочел вслух:
"Милый кузен, моя сестра и я очень хорошо отгадываем сны; и мы ужасно
боимся их, но про ваш, надеюсь, можно сказать: не верь снам, сны — обман.
Прощайте, будьте здоровы и время от времени давайте нам о себе знать.
Аглая Мишон"
"Три мушкетера" (письмо было шифровкой, разумеется)
"Милый кузен, моя сестра и я очень хорошо отгадываем сны; и мы ужасно
боимся их, но про ваш, надеюсь, можно сказать: не верь снам, сны — обман.
Прощайте, будьте здоровы и время от времени давайте нам о себе знать.
Аглая Мишон"
"Три мушкетера" (письмо было шифровкой, разумеется)
Алеко
Мне снилась ты.
Я видел, будто между нами...
Я видел страшные мечты!
Земфира
Не верь лукавым сновиденьям.
Алеко
Ах, я не верю ничему:
Ни снам, ни сладким увереньям,
Ни даже сердцу твоему.
А. Пушкин "Цыганы"
Ах, я не верю ничему:
Ни снам, ни сладким увереньям,
Ни даже сердцу твоему.
Майкл встал пораньше и отправился на зеленый лужок, где паслись волшебные скакуны — во лбу у каждого горела белая звезда, а большущие глаза их блестели почище золота.
— С какой скоростью ты можешь мчаться? — спросил Майкл Скотт у первого скакуна на зеленой лужайке.
— Со скоростью ветра!
— Не подойдет, — сказал Майкл и задал тот же вопрос второму скакуну.
— Быстрее ветра! — ответил тот.
— Для меня это медленно! — сказал Майкл.
— А я лечу как мартовский вихрь! — сказал третий скакун.
— Слишком медленно! — сказал Майкл и подошел к последнему скакуну. — Ну, а ты быстро бегаешь? — спросил он его.
— Быстрее, чем хорошенькая девушка меняет возлюбленных! — ответил скакун.
— Вот это мне подходит! — обрадовался Майкл и без лишних слов вскочил на коня, и они отправились в Рим.
"Как Майкл Скотт в Рим ходил", шотландская сказка
Майкл встал пораньше и отправился на зеленый лужок, где паслись волшебные скакуны — во лбу у каждого горела белая звезда, а большущие глаза их блестели почище золота.
О, будьте вы благословенны — руки всех кроватных дел мастеров на этой планете, знающие секрет изготовления отзывчивых, упруго-безмолвных снарядов любовной страсти, что хранят в себе тайны ритмов и истомной тяжести тел, и колебаний вздохов и выдохов, и замираний, и неутомимой иноходи ахалтекинского скакуна, и вольного аллюра, и бешеного напора последних мгновений, когда над твоим изголовьем на краткий блаженный миг восходит золотая арка божественных врат, в райском изнеможении опустошенных чресел…
Дина Рубина "Белая голубка Кордовы"
О, будьте вы благословенны — руки всех кроватных дел мастеров на этой планете, знающие секрет изготовления отзывчивых, упруго-безмолвных снарядов любовной страсти, что хранят в себе тайны ритмов и истомной тяжести тел, и колебаний вздохов и выдохов, и замираний, и неутомимой иноходи ахалтекинского скакуна, и вольного аллюра, и бешеного напора последних мгновений, когда над твоим изголовьем на краткий блаженный миг восходит золотая арка божественных врат, в райском изнеможении опустошенных чресел…
Нам, здоровенным,
с шагом саженьим,
надо не слушать, а рвать их —
их,
присосавшихся бесплатным приложением
к каждой двуспальной кровати!
В.В.Маяковский, "Облако в штанах" (м-да... всегда хотелось сказать по поводу этого пассажа: "тов. Маяковский, уж чья бы корова мычала...)
Нам, здоровенным,
с шагом саженьим,
надо не слушать, а рвать их —
их,
присосавшихся бесплатным приложением
к каждой двуспальной кровати!В.В.Маяковский, "Облако в штанах" (м-да... всегда хотелось сказать по поводу этого пассажа: "тов. Маяковский, уж чья бы корова мычала...)
Когда каждый вечер и целую субботу с воскресеньем видишь перед собой двуспальную кровать, одиночество еще нестерпимей, чем в односпальной, -та, по крайней мере, сама служит ему оправданием.
Эмиль Ажар "Голубчик"
Когда каждый вечер и целую субботу с воскресеньем видишь перед собой двуспальную кровать, одиночество еще нестерпимей, чем в односпальной, -та, по крайней мере, сама служит ему оправданием.
Усвоенная с годами привычка по-прежнему побуждала его спать лишь на одной половине широкой двуспальной кровати. Ему требовалось место, чтобы вольно раскинуть члены, однако спал он исключительно на своей половине. Вторую занимали воспоминания — о ней, такой теплой и близкой, о том, как они лежали тело к телу, парой вопросительных знаков. Измученный этими воспоминаниями, он всячески избегал сна и ложился лишь тогда, когда уже не мог дальше бодрствовать. Чаще всего не спал до самого утра, занимался всякой ерундой, смотрел комедии, убирал квартиру — методично, с хирургической аккуратностью, словом, делал все, чтобы отвлечься от раздиравших душу эмоций, что бесцельно бушевали в ночи. А в конце концов, утомленный до изнеможения, отчаянно нуждающийся в отдыхе, валился на ненавистную кровать. Чтобы заснуть только на своей половине.
И увидеть сон, исполненный жестокости и страха.
Харлан Эллисон, "Боль одиночества"
Усвоенная с годами привычка по-прежнему побуждала его спать лишь на одной половине широкой двуспальной кровати.
Все деньжонки, какие Коллин сколачивал, бегая по урокам, он тратил на покупку книг. Его ореховое пальто было хорошо знакомо всем букинистам на набережной от моста Согласия до моста Сен-Мишель. Что он делал со всеми этими книгами – никому не было известно, в том числе и ему самому. У него их было такое множество, что на прочтение их не хватило бы целой жизни. Но привычка покупать книги превратилась у него в настоящую страсть. Когда ему случалось вечером возвратиться домой без новой книжки, он сетовал, перефразируя слова Тита: «Сегодня у меня день пропал зря».
Анри Мюрже "Сцены из жизни богемы"
Все деньжонки, какие Коллин сколачивал, бегая по урокам, он тратил на покупку книг. Его ореховое пальто было хорошо знакомо всем букинистам на набережной от моста Согласия до моста Сен-Мишель. Что он делал со всеми этими книгами – никому не было известно, в том числе и ему самому. У него их было такое множество, что на прочтение их не хватило бы целой жизни. Но привычка покупать книги превратилась у него в настоящую страсть. Когда ему случалось вечером возвратиться домой без новой книжки, он сетовал, перефразируя слова Тита: «Сегодня у меня день пропал зря».
Тут голос его упал, и Ниц застыл с полуоткрытым ртом. Он глядел на книги, купленные Павлышем в киоске космопорта.
— Новое издание, — сказал он, словно умолял Павлыша разубедить его.
— Да, — сказал Павлыш. — Полное. Я со школы не удосужился перечитать. А на Земле, слышал, выходит полное издание «Мертвых душ», да упустил.
— Вы это купили здесь?
— А где же?
— И я упустил! Бежим же, купим еще!
— Боюсь, что это была последняя книга, — сказал Павлыш. — Но если вам она так нужна — возьмите.
Павлыш взял с дивана том Гоголя и протянул садовнику:
— Считайте, что она ваша.
— Ну что же, — сказал Ниц. — Спасибо.
Он раскрыл книгу и показал Павлышу на титульный лист. Там было написано: «Публикация, комментарии и послесловие профессора Гурия Ница».
Кир Булычев, "Садовник в ссылке"
— Боюсь, что это была последняя книга, — сказал Павлыш. — Но если вам она так нужна — возьмите.
Павлыш взял с дивана том Гоголя и протянул садовнику:
— Считайте, что она ваша.
— Ну что же, — сказал Ниц. — Спасибо.
Он раскрыл книгу и показал Павлышу на титульный лист. Там было написано: «Публикация, комментарии и послесловие профессора Гурия Ница».
Кир Булычев, "Садовник в ссылке"
Реб Дан с семьей покинул местечко одним из последних. Старик распорядился, чтобы книги из его кабинета спрятали на чердаке. С собой он взял лишь сумку с талисом и пару самых любимых книг. Свои рукописи он засунул в печь и стал смотреть, как они горят.
— Мир проживет и без них, — вздохнул он.
И. Зингер "Семья Мускат"
С собой он взял лишь сумку с талисом и пару самых любимых книг.
— Я к вам пришел навеки поселиться!— повторил Лоханкин коровьим голосом. Его желтая барабанная пятка выбивала по чистому восковому полу тревожную дробь.
— Что ты ерунду мелешь? — набросилась Варвара на бывшего мужа. — Ступай домой и проспись. Иди! Уйди отсюда! Иди, иди домой.
— Уж дома нет, — сказал Васисуалий, продолжая дрожать, — сгорел до основанья! Пожар, пожар погнал меня сюда. Спасти успел я только одеяло и книгу спас любимую притом. Но раз вы так со мной жестокосерды, уйду я прочь и прокляну притом.
"Золотой теленок"
и книгу спас любимую притом.
— Но самая замечательная книга, которую привез дядя Джим, — вот эта. — Чарли потянулся и взял со столика небольшую книжку в сером переплете. — Ее написал один русский писатель. Дядя Джим еще в прошлый свой приезд рассказывал мне о нем. Понимаете, девочки, этот человек ослеп и из-за тяжелой болезни не мог шевельнуть ни рукой, ни ногой. Он много-много лет провел в постели, лежа пластом, но у него была такая сильная воля и выдержка, что он ни на минуту не отчаивался и не сдавался. Он лежал и диктовал эту книгу, в которой рассказывал всю свою жизнь. И жизнь эта была такая сильная и прекрасная, что теперь там, в Советском Союзе, все мальчики и девочки и взрослые люди читают эту книгу и учатся по ней жить.
— А как она называется? — спросила Мери. — Ну-ка, дай ее сюда.
Нэнси опередила ее. Она взяла книгу из рук Чарли и громко прочла заглавие, напечатанное золотыми буквами:
— «Как закалялась сталь».
Кальма, "Дети горчичного рая"
И жизнь эта была такая сильная и прекрасная, что теперь там, в Советском Союзе, все мальчики и девочки и взрослые люди читают эту книгу и учатся по ней жить.
Б у р а т и н о (в зрительный зал). Скажите, а тут у вас нет какого-нибудь Карабаса Барабаса?
М а л ь в и н а. Или кота Базилио и лисы Алисы?
П ь е р о. Или Тарабарского короля?
Г о л о с д е в о ч к и и з з а л а. Какие вы говорите смешные глупости, мальчик!
А р т е м о н (из зала). Буратино, я узнал: это страна счастливых детей.
Б у р а т и н о. Спроси, как она называется?
В с е (на сцене). Как называется ваша страна?
Г о л о с а (из зала). СССР.
Б у р а т и н о. Слушайте, в таком случае мы недаром перенесли ужасные опасности и страшные приключения, победили самого Карабаса Барабаса, отняли золотой ключик и добыли себе волшебную книжку... Мы хотим остаться у вас жить, учиться и веселиться... Хотите с нами водиться?
Г о л о с а (из зала). Хотим, хотим...
Б у р а т и н о. Тогда давайте споем все вместе...
Не очень, по-моему, вразумительный финал пьесы А.Н.Толстого "Золотой ключик"
Б у р а т и н о. Тогда давайте споем все вместе...
И он ушел с Неле, распевая десятую свою песенку, но когда он спел
последнюю, - этого не знает никто.
Последние слова "Легенды об Уленшпигеле" Шарля де Костера.
распевая десятую свою песенку
У дедушки за печкою компания сидит
И распевая песенку усами шевелит.
Поужинают дружно и ложатся на бочок
Четыре неразлучных таракана и сверчок.
Как-то на всю ораву
Яду старик добыл,
Высыпал за печь отраву,
Чтоб охладить их пыл.
Ночью он спал спокойно
Утром полез за печь, а там!!!
Весёлая компания за печкою сидит
И распевая песенки усами шевелит.
Сожрали с аппетитом ядовитый порошок
Четыре неразлучных таракана и сверчок.
Плюнул наш дед сердито
И, перед тем как лечь,
Взял он и динамитом
Разворотил всю печь.
Утром старик задумал
Мусор убрать в углу. А там!!!
Весёлая компания на камешках сидит
И, распевая песенки, усами шевелит.
Ужасный взрыв перенесли, как ласковый щелчок,-
Четыре неразлучных таракана и сверчок.
Злою судьбою битый,
Прокляв весь белый свет.
Бежал до Антарктиды
От квартирантов дед.
Прибыл на Южный полюс,
Открыл свой сундучок. А там!!!
Весёлая компания под крышкою сидит
И, распевая песенки, усами шевелит.
Подмигивают весело: "Здорово, старичок!"
Четыре неразлучных таракана и сверчок.
Была в стародавние времена такая песенка. Авторы неизвестны. Сейчас трактуется, как "шансон"
Весёлая компания под крышкою сидит
И, распевая песенки, усами шевелит.
Подмигивают весело: "Здорово, старичок!"
Четыре неразлучных таракана и сверчок.
Но он недолго наслаждался спокойствием – вдруг ему послышалось, что в комнате кто-то пропищал:
– Кри-кри-кри…
– Кто меня зовёт? – в ужасе спросил Пиноккио.
– Это я!
Пиноккио обернулся и увидел большого Сверчка, который медленно полз вверх по стене.
Приключения Пиноккио - i_005.jpg
– Скажи мне. Сверчок, кто ты такой?
– Я Говорящий Сверчок и живу уже больше ста лет в этой комнате.
– Теперь это моя комната, – сказал Деревянный Человечек. – Будь любезен, отправляйся вон отсюда, желательно без оглядки!
– Я не уйду, – возразил Сверчок, – прежде чем не скажу тебе великую правду.
– Говори великую правду, только поскорее.
– Горе детям, которые восстают против своих родителей и покидают по неразумию своему отчий дом! Плохо им будет на свете, и они рано или поздно горько пожалеют об этом.
Карло Коллоди, "Приключения Пиноккио".
У Толстого тоже сверчок.
в комнате кто-то пропищал
Инэш мешком осел на пол. Вот оно! Значит, они упустили не только одну деталь! Человек очнулся, все понял, стал невидимым и сразу устремился на звездолет. Он открыл тайну локатора и тайну воскресителя, если только не осмотрел его в первую очередь. Когда он появился снова, он уже взял от них все, что хотел. А все остальное понадобилось чудовищу только для того, чтобы толкнуть их на этот акт отчаяния, на самоубийство. Сейчас, через несколько мгновений он покинет корабль в твердой уверенности, что вскоре ни одно чужое существо не будет знать о его планете, и, в такой же твердой уверенности, что его раса возродится, будет жить снова я отныне уж никогда не погибнет. Потрясенный Инеш зашатался, цепляясь за рычащий приемник, и начал выкрикивать в микрофон последнее, что он понял. Ответа не было. Все заглушал рев невероятной, уже неуправляемой энергии. Жар начал размягчать его бронированный панцирь, когда Инэш, запинаясь, попробовал дотащиться до силового регулятора. Навстречу ему рванулось багровое пламя. Визжа к всхлипывая, он бросился обратно к передатчику. Несколько минут спустя он все еще что-то пищал в микрофон, когда могучий звездолет нырнул в чудовищное горнило бело-синего солнца.
Альфред Ван Вогт, "Чудовище"
Инэш мешком осел на пол. Вот оно! Значит, они упустили не только одну деталь! Человек очнулся, все понял, стал невидимым и сразу устремился на звездолет. Он открыл тайну локатора и тайну воскресителя, если только не осмотрел его в первую очередь. Когда он появился снова, он уже взял от них все, что хотел. А все остальное понадобилось чудовищу только для того, чтобы толкнуть их на этот акт отчаяния, на самоубийство. Сейчас, через несколько мгновений он покинет корабль в твердой уверенности, что вскоре ни одно чужое существо не будет знать о его планете, и, в такой же твердой уверенности, что его раса возродится, будет жить снова я отныне уж никогда не погибнет. Потрясенный Инеш зашатался, цепляясь за рычащий приемник, и начал выкрикивать в микрофон последнее, что он понял. Ответа не было. Все заглушал рев невероятной, уже неуправляемой энергии. Жар начал размягчать его бронированный панцирь, когда Инэш, запинаясь, попробовал дотащиться до силового регулятора. Навстречу ему рванулось багровое пламя. Визжа к всхлипывая, он бросился обратно к передатчику. Несколько минут спустя он все еще что-то пищал в микрофон, когда могучий звездолет нырнул в чудовищное горнило бело-синего солнца.
Альфред Ван Вогт, "Чудовище"
Они застукали его на развалинах старого, еще дореформен-
ного дома-громадины, в котором уже много поколений никто не
жил. Был день, и потому они отлично просматривали всю мест-
ность метров на восемь. Дальше силуэты и очертания терялись
в пелене, но грех было жаловаться - денек стоял ясный, не то
что обычно. Чудовище, выставив, видно для обороны, на всякий
непредвиденный случай, четыре щупальца назад и мерно раска-
чиваясь из стороны в сторону, вытаскивало что-то большое и
плоское из груды камней, кирпичей и прочего строительного
мусора.
Пак, самый старший из них и самый хитрый, зажал клешней
хобот, чтобы не сопеть, как обычно, трубно и надрывно, и
медленно, не спуская глаз с чудовища, отполз назад.
- Попалась, гадина! - заговорщицки сообщил он остальным и
пригрозил другой клешней. - Ша!
Юрий Петухов. Тоже "Чудовище".
Считается, что Петухов - классический пример кича в фантастике.
Пак, самый старший из них и самый хитрый, зажал клешней хобот, чтобы не сопеть, как обычно, трубно и надрывно
Больше никто из нас его не видел. По мне, так оно и к лучшему. Начать с того, что Кадака я, честно говоря, всегда недолюбливал. Он сопел.
Ну, это не больно-то авейра, думаете вы, и я делаю много шума из ничего? Так вот, господин Похлопаю-Крылышками-Чтобы-Меня-Заметили, я человек прямой, я все, что у меня на уме, выдаю в лоб — хочешь, чтобы вокруг да около ходили, поди к Авраму, он тебе покажет, как это делается. И я говорю, что выносить это постоянное сопение было совершенно невозможно. Сидишь ты в шуле, и посреди "Шма Исроэль", точно в самой середке "Слушай, Израиль, Бог наш Господь, Господь един!", слышишь такой рев, точно пеггаломер двухоботный в болоте трубит.
От одного звука хотелось вымыться.
Этот Кадак, ему же наплевать было. Ешь ты, спишь, гадишь, штап — ему все равно, он выдает трубы иерихонские, хлюпает носом, сопит так, что тебя наизнанку выворачивает.
А насчет поговорить с ним — и не думайте: как прикажете говорить с человеком, который на каждой запятой сопит?
Харлан Эллисон, "Как я искал Кадака"
Вы здесь » Форум "Д и л и ж а н с ъ" » Игровая комната » Ассоциации 14