— Я Бхайрон, Бхайрон простого народа и ныне — главнейший из всех небожителей. И еще мой жезл говорит...
   — Молчи, ты! — прервал его бык — Мне поклоняются в школах, где люди беседуют  весьма  мудро, обсуждая  вопрос,  един  ли я  или  множествен, как нравится верить моему народу, — но вы-то знаете, каков я. Кали, супруга моя, ты тоже знаешь.
   — Да, я знаю, — отозвалась тигрица, опустив голову.

Р.Киплинг, "Строители мостов"

   Под самым окном Васьки Табуреткина коты тяжело ударились об асфальт: Снежок — спиной, Хам — верхом на нем. Васька загоготал:
   — Молодец, Хам, знай наших! — и махнул вихром в сторону Мити Стрельникова. — Ну-ка, ты теперь ко мне подходи...
   Митя Стрельников подошел. Он увидел, что Снежок не шевелится. Хам, оглушенный падением, все еще сидит на нем.
   — Думаешь, я тебя боюсь? — сказал Митя. — Ты сильнее, а не боюсь. Ты хулиган, а мы организованные.
   — Ах, ты вот как? — сказал Васька, засучивая рукав.
   Тогда Митя вспомнил находчивость в борьбе с медведями капитана Гаттераса, вспомнил, что ему, как председателю санитарной комиссии, члену учкома и секретарю стенгазеты, пятиться нельзя. Он схватил Хама за шиворот, не обращая внимания на вой и на острые когти, оттащил от Снежка и швырнул его в окно, в Ваську.

А.Н.Толстой, "Рассказ о капитане Гаттерасе, о Мите Стрельникове, о хулигане Ваське Табуреткине и злом коте Хаме"

   – Как же ты это, Перчик, анкеты не заполнил? Может быть, у тебя не все чисто?
   – Минуточку, господа! Это вопрос серьезный. Я предлагаю на всякий случай проверить сотрудника Переца, так сказать, в демократическом порядке. Кто у нас будет секретарем?
   – Домарощинера секретарем!
   – Очень хорошее предложение. Почетным секретарем мы избираем нашего многоуважаемого Домарощинера. По лицам вижу, что единогласно. А кто у нас будет товарищ секретаря?
   – Вандербильда товарищем секретаря!
   – Вандербильда?.. Ну что же... Есть предложение избрать товарищем секретаря Вандербильда. Еще предложения есть? Кто за? Против? Воздержался? Гм... Двое воздержались. Вы почему воздержались?
   – Я?
   – Да-да, именно вы.
   – Смысла не вижу. Зачем из человека душу вынимать? Ему и так плохо.
   – Понятно. А вы?
   – Не твое собачье дело.
   – Как угодно...

АБС, "Улитка на склоне"

Члены Дуринала содрогнулись от гнева и тревоги; потом, придя к убеждению, что Машина не посмеет причинить им никакого зла, они запели гимн дурдиотов, а укрепясь оттого духом, вместе вышли из города и вскоре очутились перед железным чудовищем.

Станислав Лем, "Звёздные дневники Ийона Тихого, путешествие XXIV"

   Секретарша сказала:
   – Перец, ваша очередь.
   – Как моя? – удивился Перец. – Я же четвертый.
   – Внештатный сотрудник Перец, – повысив голос, сказала секретарша. – Ваша очередь.
   – Рассуждает... – проворчал кто-то.
   – Вот таких нам надо гнать... – громко сказали слева. – Раскаленной метлой!
   Перец поднялся. Ноги у него были как ватные. Он бессмысленно пошаркал себя ладонями по бокам. Секретарша пристально глядела на него.
   – Чует кошка, – сказали в приемной.
   – Сколько веревочке ни виться...
   – И вот такого мы терпели!
   – Извините, но это вы терпели. Я его в первый раз вижу.
   – А я, между прочим, тоже не в двадцатый.

АБС, "Улитка на склоне"