После того как Пух побывал в гостях, он подумал, что, пожалуй, не стоит слишком долго засиживаться, если ты не хочешь попасть в Безвыходное Положение. А что подумал Кролик, никто не узнал, потому что он был очень воспитанный.

М/ф "Винни-Пух идёт в гости"

   — Мистер Пратт, — начинает она, — этот мистер Грин, кажется, ваш приятель?
   — Вот уже девять лет, — говорю я.
   — Порвите с ним, — говорит она, — он не джентльмен.
   — Поймите, сударыня, — говорю я, — он обыкновенный житель гор, которому присуще хамство и обычные недостатки расточителя и лгуна, но никогда, даже в самых критических обстоятельствах, у меня не хватало духа отрицать его джентльменство.

О'Генри, "Справочник Гименея"

     — Вспомните  об  оскорблении,  которое  вы  нанесли мне,  сударыня. Оно похоронено здесь, — сказал Портос, с силой прижимая руку к сердцу.
     — Поверьте, я заглажу его, милый Портос!
     — И о чем  же я просил вас? — продолжал Портос, пожимая плечами с самым простодушным видом. — О займе, всего лишь о займе. В конце концов, я ведь не безрассуден, я знаю, что вы небогаты и что  ваш муж выжимает из своих бедных истцов их  последние  жалкие экю.  Другое дело, если  бы  вы  были графиней, маркизой  или  герцогиней, — о,  тогда  ваш  поступок  был  бы  совершенно непростителен!
     Прокурорша обиделась.
     — Знайте, господин Портос, — ответила она, — что мой денежный сундук, хоть это всего лишь  сундук прокурорши, быть может, набит гораздо  туже, чем сундуки всех ваших разорившихся жеманниц!
     — В таком  случае, госпожа Кокнар, вы вдвойне оскорбили  меня, — сказал Портос, высвободив  свою  руку из руки прокурорши, — ибо если  вы богаты, то ваш отказ не имеет никакого оправдания.

"Три мушкетера"

   — Я не боюсь никаких соперников, кроме вас, почтенный Рахимбай, — говорил вельможа, покручивая и поглаживая усы. — Я слышал о ваших двух жеребцах, доставленных из Аравии для этих скачек. Слышал, но видеть — не видел, ибо вы скрываете их от посторонних глаз более ревниво, чем даже свою супругу. Ходит слух, что они обошлись вам в сорок тысяч таньга, считая доставку морем; даже первая награда не окупит ваших расходов!
   — В пятьдесят две тысячи, в пятьдесят две, — самодовольно сказал купец. — Но я не считаю расходов, когда речь идет об услаждении взоров нашего великого хана.
   — Это похвально, я доложу хану о вашем усердии. Но не гневайтесь, если мои текинцы лишат вас первой награды. Об арабских конях, разумеется, ничего плохого сказать нельзя, однако лучшими в мире считаю все же текинских.
   Вельможа пустился в пространные рассуждения о достоинствах различных пород коней, купец слушал и загадочно ухмылялся, перебирая пальцами по толстому животу.

Леонид Соловьев, "Очарованный принц"