И тут что-то в нем надломилось.
   С нечленораздельным воплем Моррисон бросился вперед и схватил робота за ноги. Уильямс-4, наполовину скрывшийся в вихре телепортировки, упирался, брыкался и почти стряхнул было Моррисона. Но тот вцепился в него как безумный. Дюйм за дюймом он вытащил робота из вихря, швырнул на землю и придавил его своим телом.
   — Вы нарушаете работу почты, — сказал Уильямс-4.
   — Это еще не все, что я собираюсь нарушить, — прорычал Моррисон. — Смерти я не боюсь. Это была моя ставка. Но будь я проклят, если намерен умереть через пятнадцать минут после того, как разбогател!
   — У вас нет выбора.
   — Есть. Я воспользуюсь твоим аварийным телефоном.
   — Это невозможно, — ответил Уильямс-4. Я отказываюсь извлечь его. А вы сами до него не доберетесь без помощи механической мастерской.
   — Возможно, ответил Моррисон. — Я хочу попробовать.
   Он вытащил свой разряженный револьвер.
   — Что вы хотите сделать? — спросил Уильямс-4.
   — Хочу посмотреть, не смогу ли я раздолбать тебя в металлолом без всякой помощи механической мастерской. Думаю, что будет логично начать с твоих зрительных ячеек.
   — Это действительно логично, — отвечал робот. — У меня, конечно, нет инстинкта личного самосохранения. Но позвольте заметить, что вы оставите без почтальона всю Венеру. От вашего антиобщественного поступка многие пострадают.
   — Надеюсь, — сказал Моррисон, занося револьвер над головой.
   — Кроме того, — поспешно добавил робот, — вы уничтожите казенное имущество. Это серьезное преступление.
   — Моррисон рассмеялся и взмахнул револьвером. Робот сделал быстрое движение головой и избежал удара. Он попробовал вывернуться, но Моррисон навалился ему на грудь всеми своими двумястами фунтами.
   — На этот раз я не промахнусь, — пообещал Моррисон, примериваясь снова.
   — Стойте! — сказал Уильямс-4. — Мой долг — охранять казенное имущество, даже в том случае, когда этим имуществом оказываюсь я сам. Можете воспользоваться моим телефоном, мистер Моррисон. Имейте в виду, что это преступление карается заключением не более чем на десять и не менее чем на пять лет в исправительной колонии на Солнечных болотах.
   — Давай телефон, — сказал Моррисон.

Р.Шекли, "Особый старательский"

— Ну, будете у нас на Колыме — милости просим!
— Нет, уж лучше вы к нам!

Х/ф "Бриллиантовая рука"

Мой отец пил водку, повторяя при этом, что дело не в этом. Почувствовав себя бодро, он лихорадочно искал гвоздь, чтобы вбить его основательно в стенку, в стул или в дверь для пользы хозяйства в доме. Он мог с одного удара всадить гвоздь куда угодно. На этот раз он притащил в дом огромный гвоздь и пошатываясь прикидывал, глядя вокруг, где бы его пристроить. Этот гвоздь был в полметра длиной — такого гвоздя я в жизни не видел!

Виктор Голявкин, "Гвоздь в столе"