Защекочут до корчи, защекочут до смерти.
- Я вижу тебя, Смерть, - бывало, крикнет Старушка. - Ишь, точильщиком притворилась! А дверь-то на три замка да на два засова закрыта. Залепила я клейкой бумагой все щели, тесемками заткнула замочные скважины, печная труба забита пылью, ставни заросли паутиной, а провода перерезаны, чтобы ты не проскользнула сюда вместе с током! И телефона у меня нет, так что тебе не удастся поднять меня среди ночи и объявить мой смертный час. Я и уши
заткнула ватой: говори, не говори - я тебя все равно не слышу. Вот так-то, курносая. Убирайся!
Рэй Брэдбери "Смерть и дева"