У него лишь мечты о том, что он хотел бы сделать, у Леспера воспоминания о том, что исполнилось и свершилось. Сознание этого превратилось в медленную, изощренную пытку, терзало Холлиса безжалостно, неумолимо.
   — А что тебе от этого? — крикнул он Лесперу. — Теперь-то? Какая радость от того, что было и быльем поросло? Ты в таком же положении, как и я.
   — У меня на душе спокойно, — ответил Леспер. — Я свое взял. И не ударился под конец в подлость, как ты.
   — Подлость? — Холлис повертел это слово на языке.
   Сколько он себя помнил, никогда не был подлым, не смел быть подлым. Не иначе, копил все эти годы для такого случая. "Подлость". Он оттеснил это слово в глубь сознания. Почувствовал, как слезы выступили на глазах и покатились вниз по щекам. Кто-то услышал, как у него перехватило голос.

Рэй Брэдбери, "Калейдоскоп"

     —  Да, я знаю, вы  храбрый  человек, —  сказал кардинал  почти ласковым голосом. — Могу  вам  поэтому  заранее сказать, что вас будут  судить и даже приговорят к наказанию.
     — Другой  человек мог бы ответить вашему  высокопреосвященству, что его помилование у  него  в кармане,  а  я только  скажу вам:  приказывайте, ваша светлость, я готов ко всему.
     — Ваше помилование? — удивился Ришелье.
     — Да, ваша светлость, — ответил д'Артаньян.
     — А кем оно подписано? Королем?
     Кардинал произнес эти слова с особым оттенком презрения.
     — Нет, вашим высокопреосвященством.
     — Мною? Вы что, с ума сошли?
     — Вы, конечно, узнаете свою руку, ваша светлость.
     Д'Артаньян подал  его высокопреосвященству  драгоценную бумагу, которую Атос отнял  у миледи  и  отдал д'Артаньяну, чтобы она служила  ему  охранным листом.

"Три мушкетера"

   Сумасшедший ли я? Или только ревную? Не знаю, но я страдал жестоко. Я совершил безумный поступок, акт яростного безумия. Это так; но душившая меня ревность, но восторженная, преданная и поруганная любовь, но отвратительная боль, которую я испытываю, – разве всего этого недостаточно, чтобы побудить нас совершать преступления и безумства, хотя бы мы и не были на самом деле преступниками ни сердцем, ни умом?
   О, я страдал, страдал, страдал – долго, мучительно, ужасно. Я любил эту женщину с неистовой страстью… И, однако, верно ли это? Любил ли я ее? Нет, нет, нет! Она овладела моей душой и телом, захватила меня, связала. Я был и остался ее вещью, ее игрушкой. Я принадлежу ее улыбке, ее губам, ее взгляду, линиям ее тела, овалу ее лица; я задыхаюсь под игом ее внешности, но она, обладательница этой внешности, душа этого тела, мне ненавистна, гнусна, и я всегда ее ненавидел, презирал и гнушался ею. Потому что она вероломна, похотлива, нечиста, порочна; она женщина погибели, чувственное и лживое животное, у которого нет души, у которого никогда нет мысли, подобной вольному, животворящему воздуху; она человек-зверь, и хуже того: она лишь утроба, чудо нежной и округлой плоти, в котором живет Бесчестие.

Ги де Мопассан "Сумасшедший?"

     - Скажите, пожалуйста, куда мне отсюда идти?
     - Это во многом зависит от того, куда ты хочешь прийти,- ответил Кот.
     - Да мне почти все равно,- начала Алиса.
     - Тогда все равно, куда идти,- сказал Кот.
     - Лишь бы попасть куда-нибудь,- пояснила Алиса.
     - Не беспокойся, куда-нибудь ты обязательно попадешь,- сказал Кот,- конечно, если не остановишься на полпути.

Льюис Кэрролл/Борис Заходер "Алиса в Стране Чудес"

В восторге от удачи, тотчас же в обратный путь; воротился окольными, чтобы не встретиться с Петей. Как приехал, так и посылаю букет к пробуждению Анфисы Алексеевны. Можете себе представить восторг, благодарность, слезы благодарности! Платон, вчера еще убитый и мертвый Платон, - рыдает у меня на груди. Увы! Все мужья таковы с сотворения... законного брака! Ничего не смею прибавить, но только дела бедного Пети с этим эпизодом рухнули окончательно. Я сперва думал, что он зарежет меня, как узнает, даже уж приготовился встретить, но случилось то, чему бы я даже и не поверил: в обморок, к вечеру бред и к утру горячка; рыдает как ребенок, в конвульсиях. Через месяц, только что выздоровел, на Кавказ отпросился; роман решительный вышел! Кончил тем, что в Крыму убит.

Ф.М. Достоевский "Идиот"

Даве был гишпанский гранд,
Уж и щеголь, уж и франт!
В кажном ухе по брильянту -
Чем тебе не вариянт?
Ты ж подстроила, чтоб гость
Ненароком сел на гвоздь,
А отседова у гостя -
Политическая злость!..

Леонид Филатов "Про Федота-стрельца, удалого молодца"

— А я удивляюсь, mon ange, как можно не понимать всего этого! — восклицает Марья Александровна, одушевляясь в свою очередь. — Во-первых, — уж одно то, что ты переходишь в другое общество, в другой мир! Ты оставляешь навсегда этот отвратительный городишко, полный для тебя ужасных воспоминаний, где нет у тебя ни привета, ни друга, где оклеветали тебя, где все эти сороки ненавидят тебя за твою красоту. Ты можешь даже ехать этой же весной за границу, в Италию, в Швейцарию, в Испанию, Зина, в Испанию, где Альгамбра, где Гвадалквивир, а не здешняя скверная речонка с неприличным названием...

Ф.М. Достоевский "Дядюшкин сон"

Иван Дмитрич остановился и посмотрел на жену.
— Я, знаешь, Маша, за границу поехал бы, — сказал он.
И он стал думать о том, что хорошо бы поехать глубокой осенью за границу, куда-нибудь в южную Францию, Италию... Индию!
— Я тоже непременно бы за границу поехала, — сказала жена. — Ну, посмотри номер билета!
— Постой! Погоди...
Он ходил по комнате и продолжал думать. Ему пришло на мысль: а что если в самом деле жена поедет за границу? Путешествовать приятно одному или же в обществе женщин легких, беззаботных, живущих минутой, а не таких, которые всю дорогу думают и говорят только о детях, вздыхают, пугаются и дрожат над каждой копейкой.

А.П. Чехов "Выигрышный билет"

Садитесь, я вам рад. Откиньте всякий страх
И можете держать себя свободно,
Я разрешаю вам. Вы знаете, на днях
Я королем был избран всенародно,
Но это всё равно. Смущают мысль мою
Все эти почести, приветствия, поклоны…
Я день и ночь пишу законы
Для счастья подданных и очень устаю.

Алексей Николаевич Апухтин "Сумасшедший"