Кто прежде Человеком был,
Тот превратится в ноль.
Кого любил,
Того убил
Красавец-Алкоголь.

Из м/ф «SOS»

   И Траут увидал, что я держу в руке яблоко.
   — Скоро мне исполнится пятьдесят лет, мистер Траут, — сказал я ему. — Я себя чищу и обновляю для грядущей, совершенно иной жизни, которая ждет меня. В таком же душевном состоянии граф Толстой отпустил своих крепостных, Томас Джефферсон освободил своих рабов. Я же хочу дать свободу всем литературным героям, которые верой и правдой служили мне во время всей моей литературной деятельности.
   Вы — единственный, кому я об этом рассказываю. Для всех остальных нынешний вечер ничем не будет отличаться от других. Встаньте, мистер Траут, вы свободны.
   Пошатываясь, он встал с колен.
   Я мог бы пожать ему руку, но правая его рука была изранена, и наши руки так и повисли в воздухе.
   — Воп voyage — сказал я. И я исчез.
   Лениво и легко я проплыл в пустоте — я там прячусь, когда я дематериализуюсь. Голос Траута звучал все слабей и слабей, и расстояние меж нами росло и росло.
   Его голос был голосом моего отца. Я слышал отца — и я видел мою мать в пустоте. Моя мать была далеко-далеко от меня, потому что она оставила мне в наследство мысли о самоубийстве. Маленькое ручное зеркальце-"лужица" проплыло мимо меня. У него была ручка и рамка из перламутра. Я легко поймал его и поднес к своему правому глазу.
   Вот что кричал мне Килгор Траут голосом моего отца:
   — Верни мне молодость, верни молодость! Верни мне молодость!

Курт Воннегут, "Завтрак для чемпионов"

   Он повернулся ко мне:
   —А вы, оказывается, добренький. Вот когда-то из-за таких добрячков... Впрочем, что тут объяснять? Все равно не поймете.
   — Вы хотите сказать?..
   — Я хочу сказать, — перебил он меня, — что природа жестока, но это мудрая жестокость. В ее основе лежит опыт, который накапливался миллиарды лет. То, что сейчас произошло, столь же естественно, как и человеческая смерть.
   — Ошибаетесь! — горячо возразил я. — Смерть — это то, с чем человек никогда не примирится. Он всегда будет мечтать о бессмертии, и рано или поздно...
   — Бессмертие? А кому оно нужно?
   — Всем!
   Он вздохнул, и меня захлестнула волна его печали.
   — Всем нельзя.
   — Почему?
   — Потому, что это начало конца человечества. Без смены поколений невозможны ни эволюции, ни прогресс.
   Я хотел возразить, но он предостерегающим жестом остановил меня:
   — Мне известны все ваши возражения. Вы хотите сказать, что одно дело животный мир, а другое — человеческое общество. Не правда ли?
   — Пожалуй.
   — Так вот, известно ли вам, что некогда люди, обладавшие даром предвидения, способностью воспринимать чужие эмоции, умевшие производить в уме сложные вычисления, владевшие кожным зрением, имевшие сверхпамять и многое другое, что сейчас является достоянием каждого, считались либо уникумами, либо, того хуже, шарлатанами. Даже ученые не понимали, что это просто неиспользованные резервы мозга. Для того чтобы поставить эти резервы на службу человеку, потребовалась огромная генетическая работа, более чем на десятке поколений. Теперь всем предоставлены равные возможности. Но кто сказал, что эти возможности исчерпаны? Поверьте, что гораздо важнее дальше совершенствовать род человеческий, чем прекращать это во имя личного бессмертия. Вполне достаточно того, что продолжительность жизни увеличилась за последние столетия в три раза.
   В том, что он говорил, была доля здравого смысла, но все же его доводы не могли меня убедить.
   — Одно другому не мешает, — сказал я.— Бессмертие не исключает продолжения рода.
   — А избыток населения отправлять колонизировать иные миры? — насмешливо спросил он.
   — Хотя бы.
   Я чувствовал, как он постепенно приходит в раздражение и пытается это скрыть.
   — Значит, обречь какую-то часть человечества на изгнание? Порвать все узы с родной планетой, узы, которыми человек неразрывно с ней связан? Вырвать из биологического комплекса, вне которого он вообще существовать не может? Или отправить весь комплекс вместе с ним? Все равно остается опасность вырождения от непредвиденных мутаций в новых условиях. А в результате что? Ведь они будут тоже бессмертны и тоже будут производить потомство. Выходит, что через какое-то время и там появятся свои изгнанники.

Илья Варшавский, "Трава бессмертия"

   — Предатели! За каким это чертом вы потащили меня в обход, я вас спрашиваю?
   — Доктор думал, что мы его сразу схватим, а мы его перехитрили.
   — Молчать! Я спрашиваю, за каким чертом потащили в обход?
   — Доктор думал, что мы его перехитрили, а мы за каким-то чертом пошли в обход.
   — Последний раз спрашиваю, за каким это чертом вы потащили меня в обход?
   — Доктор думал... Мы же его перехитрили...

Х/ф "Айболит-66"

Зеркало забубнило угрожающим замогильным голосом:

Видел я сам, как, подобравши черные платья,
Шла босая Канидия, простоволосая, с воем,
С ней и Сагана, постарше годами, и бледные обе.
Страшны были на вид. Тут начали землю ногтями
Обе рыть и черного рвать зубами ягненка...

АБС, "Понедельник..."