Он не жестикулировал, не возвышал голоса, не скрежетал зубами, не гоготал, не топал ногами, не заливался начальственно-язвительным смехом; казалось, он даже не подозревал нужды в административных проявлениях подобного рода.
Салтыков-Щедрин М. Е., История одного города,

   А Пахомовна-то перекрестилася, бесовскую силу крестом победила; первый-то мешок взяла — в пропасть кинула огненную, а другой-то мешок взяла — по ветру злато развеяла; насчитала она мешков число зверино шестьсот шестьдесят шесть, и все-то раскидала, развеяла.
   И взговорила она тут змею-скорпию: «Захотел ты, слуга антихристов, великиим богачеством мое сердце уязвить; притворился ты, сосуд диавольский, агнцем кротким, послушливым! Так не будет же по-твоему, гадина пресмыкающа: со мною сила крестная, со мною святых угодников пречестное воинство!» И, сказавши такую речь, загнала она поганого
змея в земную расседину и наваливала камнем великиим. Застонали бесы стонами велиими, заскрежетали они скрежетами зубовными и взмолилися тако убогой страннице Пахомовне: «Отпусти ты нас, Федосьюшка, на вольной свет, на вольной свет, в прелестный мир! что-то мы скажем нашему батюшке, нашему батюшке самому сатане!»
   А Пахомовна идет путем-дороженькой, клюкою своею помахивает, погублению бесовскому посмевается да святым крестом ограждается.

М.Е. Салтыков-Щедрин "Губернские очерки"

   И в это время радостный неожиданный крик петуха долетел из сада, из того низкого здания за тиром, где содержались птицы, участвовавшие в программах. Горластый дрессированный петух трубил, возвещая, что к Москве с востока катится рассвет.
   Дикая ярость исказила лицо девицы, она испустила хриплое ругательство, а Варенуха у дверей взвизгнул и обрушился из воздуха на пол.
   Крик петуха повторился, девица щелкнула зубами, и рыжие ее волосы поднялись дыбом. С третьим криком петуха она повернулась и вылетела вон. И вслед за нею, подпрыгнув и вытянувшись горизонтально в воздухе, напоминая летящего купидона, выплыл медленно в окно через письменный стол Варенуха.

МБ "МиМ"

   - Я  не  понимаю  предмета нашего спора! - вспылил Ян Уркварт. - Каждый раз мы говорим об одном и том же! К чему?
   - К  тому,  гере  шхипер, чтобы ваши впечатления не шли вразрез с моими письмами.  Многие  из посещающих  Московию, вернувшись в Швецию, рассказывают то,  что  от  них  желают  слышать.  В  Швеции привыкли к победному бряцанию оружием.  Судьба  нам  благоприятствовала. Победа под Брейтенфельдом возвела нас  в  степень  великой  державы.  Мы  господствуем  над устьями всех рек в Германии,  большая  часть  побережья  Балтики  принадлежит  короне. Бремен и Верден,  восточная  и  западная  часть Померании, Троньем, Борнгольм, Скония принадлежат  нам.  Разумеется,  трудно  в  такие  времена  думать о будущем. Нельзя медлить, гере шхипер, вот о чем я говорю.
   - Медлить с чем? - спросил Уркварт.
   - С  экспедицией  во славу короны. Город Архангельск должен быть выжжен до  основания.  Корабельные мастера должны быть повешены все до одного, дабы московиты  не задумывались более о своем кораблестроении. Выход в Белое море принадлежит  шведской  короне. Я писал об этом дважды, и мне известно, что у меня  есть  сторонники  там,  в Стокгольме. Их немного, но они есть. Будущее Швеции  зависит от наших действий здесь. Еще немного - и будет поздно. Выход на  Балтику в наших руках, зачем же дразнить их воображение здешними водами? Степи  - вот их стихия. Пусть скачут там на своих конях и стреляют из луков. Море подвластно шведам, и никому больше...

Юрий Герман "Россия молодая"

   Мышь: Итак! За главным звуком засилья застойного затишья боярского застолья ворвался грозный стук топора, которым Петр рубил окно в Европу.
   Попугай: Где рубил?
   Мышь: В стене!
   Попугай: В какой?
   Мышь: В какой стене можно рубить топором?!!! Конечно, в деревянной!!!
   Попугай: И прорубил?
   Мышь: Прорубил!
   Орленок Эд: Забор сюда, забор! Вы-ру-бить!
   Мышь: Кхм-кхм. Продолжаем. Но боярское засилье застойного застолья, имевшее точку отпора в лице Петра Алексеевича...
   Попугай: А дверь прорубил?
   Мышь: Нет!
   Попугай: Значит, они так в окно и лазают...
   Мышь: Кто?!
   Попугай: Ну, петровцы...

дискоспектакль "Алиса в Стране Чудес"

   «Московский листок» сразу приобрел себе такую репутацию, что именитое и образованное купечество стыдилось брать в руки эту газету, никогда на нее не подписывалось, но через черный ход прислуга рано утром бегала к газетчику и потихоньку приносила «самому» номер, который он с опаской развертывал и смотрел главным образом рубрику «Советы и ответы».
   – Уж не прохватил ли меня этот!
   Радовался, если уцелел, а прохватили кого-нибудь из знакомых.

В.А. Гиляровский "Москва газетная"