Ведь призрак, словно пар, неуязвим,
И с ним бороться глупо и бесцельно.
— По-моему, когда я поднялся на площадку, он в тот же миг почувствовал меня. Вот почему он тотчас же повернулся: предо мной было лицо какого-то незрелого молодого человека, слабый нос, маленькие, жалкие усики, слабо развитый подбородок. На мгновение мы остановились, — он глядел на меня через плечо, — и смотрели друг на друга. Затем он как будто вспомнил о своем высоком призвании. Повернулся кругом, приосанился, откинул голову, поднял руки, распростер ладони по установленному для привидений образцу и пошел ко мне навстречу. А в то же время жалкая его челюсть отвисла, и он слабо, сдавленно крикнул;
— Бу-у!
Нет, это было ни капли не страшно. Я недавно пообедал и выпил бутылку шампанского, — я чувствовал себя совсем одиноким, — и выпил, может быть, две или три, а может быть, даже четыре или пять рюмок виски. Поэтому я был тверд, как утес, и не более испуган, чем если бы лягушка прыгнула на меня.
— Бу-у! — сказал я. — Пустяки. Вы чужой этому месту. Что вы делаете здесь?
Я заметил, как он нахмурился.
— Бу-у, — произнес он еще раз.
Г.Дж.Уэллс, «Неопытное привидение»
