Я посмотрел в один глазок — и наша ванна показалась мне маленькой-маленькой, как крышка от белой мыльницы. А посмотрел в другую трубку — и ванна стала огромной: хоть втроём туда залезай! Посмотрел на рыжую кошку Мурку, прикорнувшую на табуретке, — и она показалась мне настоящим рыжим тигром, усатым и страшным.
   — Бабушка с этим биноклем в театр ходила!.. — как-то мечтательно произнёс Нытик.
   — Подумаешь, в театр! Всякую там ерунду смотрела!.. А мы вот увидим спутник. Понимаешь: искусственный спутник Земли! Твоя бабушка должна быть просто счастлива за свой бинокль, что ему на старости лет выпала такая честь! Понял?
   Решено: завтра, в половине шестого утра, мы уходим из дому для научных наблюдений!

А.Алексин

   Фирма, где работает Симингтон, называется «Прокрустикс инкорпорейтед». Сегодня у него в кабинете листал иллюстрированный каталог. Какие-то механические пилы или станки. А я представлял его скорее архитектором, чем инженером.

...

   В «Геральд» одну полосу неизменно занимает «Прокрустикс инк.». Я обратил на это внимание, когда познакомился с Симингтоном. Реклама на всю страницу, причем сначала появляется огромная надпись «ПРОКРУСТИКС», потом – отдельные слоги и слова: «НУ?.. НУ!!! Смелей же! ЭХ! ЭЙ! УХ! ЫХ! О-о-о, именно ТАК. А-А-А-аааа...» И все. Что-то не похоже на сельхозтехнику.

...

   Все еще не могу опомниться после беседы с Симингтоном. Вот уж поговорили начистоту! Может, из-за принятой нами повышенной дозы симпатина пополам с амиколом? Он буквально сиял: проект был готов.
   – Тихий, – сказал он мне, – вам известно, что мы живем в эпоху фармакократии. Осуществилась мечта Бентама о максимуме счастья для максимума людей, – но это лишь одна сторона медали. Вспомните-ка французского мыслителя: «Недостаточно, чтобы мы были счастливы, – нужно еще, чтобы несчастны были другие!»
   – Пасквильный афоризм! – возмутился я.
   – Нет. Это правда. Знаете, что производит «Прокрустикс инк.»? Наш товар – это зло.
   – Вы шутите...
   – Нисколько. Мы реализовали противоречие. Каждый теперь может делать ближнему пакости – без всякого для него вреда. Мы освоили зло, как вакцинологи освоили вирусы.

Станислав Лем, "Футурологический конгресс"

И сказал мой черт: — Ну как, старина,
Ну как же мы порешим?
Подпишем союз — и айда в стремена,
И еще чуток погрешим!

И ты можешь лгать, и можешь блудить,
И друзей предавать гуртом!
А то, что придется потом платить,
Так ведь это ж, пойми, — потом!

Но зато ты узнаешь, как сладок грех
Этой горькой порой седин,
И что счастье не в том, что один за всех,
А в том, что все — как один!

И ты поймешь, что нет над тобой суда,
Нет проклятия прошлых лет,
Когда вместе со всеми ты скажешь: "да!"
И вместе со всеми: "нет!"

И ты будешь волков на земле плодить,
И учить их вилять хвостом...
А то, что придется потом платить,
Так ведь это ж, пойми, — потом!

Александр Аркадьевич Галич, "Ещё раз о чёрте"

Давай, коза, попрыгаем, попрыгаем, попрыгаем.
И ножками подрыгаем, подрыгаем, подрыгаем.
И ручками похлопаем, похлопаем, похлопаем.
И ножками потопаем, потопаем, потопаем.
Давай, с тобой покружимся, покружимся, покружимся.
И навсегда подружимся, подружимся, подружимся.

Детский фольклор

Блистательна, полувоздушна,
Смычку волшебному послушна,
Толпою нимф окружена,
Стоит Истомина; она,
Одной ногой касаясь пола,
Другою медленно кружит,
И вдруг прыжок, и вдруг летит,
Летит, как пух от уст Эола;
То стан совьет, то разовьет
И быстрой ножкой ножку бьет.

"Евгений Онегин"

   Разумеется, меня пригласили на свадьбу. После церемонии я отвел Латропа в сторону.
   — Вы художник, — сказал я. — Неужели вы до сих пор не поняли, почему Мэгги Браун так сильно полюбила мисс Бэйтс, то есть бывшую мисс Бэйтс? Позвольте, я вам покажу.
   На новобрачной было простое белое платье, падавшее красивыми складками, наподобие одежды древних греков. Я сорвал несколько листьев с гирлянды, украшавшей маленькую гостиную, сделал из них венок и, возложив его на блестящие каштановые косы урожденной Бэйтс, заставил ее повернуться в профиль к мужу.
   — Клянусь честью! — воскликнул он — Ведь Ида вылитая женская головка на серебряном долларе!

О'Генри, "Волшебный профиль"

Американский доллар важный,
Который нынче лезет всем в заем,
Однажды
C советским встретился рублем.

И ну куражиться и ну вовсю хвалиться:
"Передо мной трепещет род людской,
Открыты для меня все двери, все столицы,
Министры и купцы, и прочих званий лица
Спешат ко мне с протянутой рукой.
Я все могу купить, чего ни пожелаю,
Одних я жалую, других — казнить велю,
Я видел Грецию, я побывал в Китае, —
Сравниться ли со мной какому-то рублю?.."

"А я с тобой не думаю равняться", —
Советский рубль сказал ему в ответ.
"Я знаю, кто ты есть, и если уж признаться:
Что из того, что ты увидел свет?!

Тебе в любой стране лишь стоит появиться,
Как по твоим следам нужда и смерть идут.
За черные дела тебя берут убийцы,
Торговцы родиной тебя в карман кладут.

А я народный рубль, и я в руках народа,
Который строит мир и к миру мир зовет,
И всем врагам назло я крепну год от года.
А ну, посторонись — Советский рубль идет!"

С.В.Михалков, "Рубль и доллар". Вот ведь... 66 лет прошло, а в какой-то мере...

       И вдруг генерала, который был учителем каллиграфии, озарило вдохновение...
       — А что, ваше превосходительство, — сказал он радостно, — если бы нам найти мужика?
       — То есть как же... мужика?
       — Ну, да, простого мужика... какие обыкновенно бывают мужики! Он бы нам сейчас и булок бы подал, и рябчиков бы наловил, и рыбы!
       — Гм... мужика... но где же его взять, этого мужика, когда его нет?
       — Как нет мужика — мужик везде есть, стоит только поискать его! Наверное, он где-нибудь спрятался, от работы отлынивает!
       Мысль эта до того ободрила генералов, что они вскочили как встрепанные и пустились отыскивать мужика.
       Долго они бродили по острову без всякого успеха, но, наконец, острый запах мякинного хлеба и кислой овчины навел их на след. Под деревом, брюхом кверху и подложив под голову кулак, спал громаднейший мужичина и самым нахальным образом уклонялся от работы. Негодованию генералов предела не было.
       — Спишь, лежебок! — накинулись они на него, — небось и ухом не ведешь, что тут два генерала вторые сутки с голода умирают! сейчас марш работать!
       Встал мужичина: видит, что генералы строгие. Хотел было дать от них стречка, но они так и закоченели, вцепившись в него.
       И зачал он перед ними действовать.
       Полез сперва-наперво на дерево и нарвал генералам по десятку самых спелых яблоков, а себе взял одно, кислое. Потом покопался в земле — и добыл оттуда картофелю; потом взял два куска дерева, потер их друг об дружку — и извлек огонь. Потом из собственных волос сделал силок и поймал рябчика. Наконец, развел огонь и напек столько разной провизии, что генералам пришло даже на мысль: "Не дать ли и тунеядцу частичку?"

М.Е.Салтыков-Щедрин, "Повесть о том, как один мужик двух генералов прокормил"

П о п о в а. Я сказала, что вы медведь, монстр!
С м и р н о в (наступая.) Позвольте, какое же вы имеете право оскорблять меня?
П о п о в а. Да, оскорбляю... ну, так что же? Вы думаете, я вас боюсь?
С м и р н о в. А вы думаете. что если вы поэтическое создание, то имеете право оскорблять безнаказанно? Да? К барьеру!
Л у к а. Батюшки!.. Угодники!.. Воды!
С м и р н о в. Стреляться!
П о п о в а. Если у вас здоровые кулаки и бычье горло, то, думаете, я боюсь вас? А? Бурбон вы этакий!
С м и р н о в. К барьеру! Я никому не позволю оскорблять себя и не посмотрю на то, что вы женщина, слабое создание!
П о п о в а (стараясь перекричать.) Медведь! Медведь! Медведь!
С м и р н о в. Пора наконец отрешиться от предрассудка, что только одни мужчины обязаны платить за оскорбления! Равноправность так равноправность, чёрт возьми! К барьеру!
П о п о в а. Стреляться хотите? Извольте!

А.П.Чехов, "Медведь"