Форум "Д и л и ж а н с ъ" |
Привет, Гость! Войдите или зарегистрируйтесь.
Вы здесь » Форум "Д и л и ж а н с ъ" » Игровая комната » Ассоциации 16
— Дети, помните: вы — хозяева лагеря. Вы! От вас что требуется, друзья мои?
— ДИС-ЦИ-ПЛИ-НА!Х/ф "Добро пожаловать или посторонним вход воспрещен"
Свобода есть осознанная необходимость.
— По разным данным, авторство принадлежит Спинозе, Аристотелю, Гегелю, Марксу, Энгельсу.
Википедия.
Свобода есть осознанная необходимость.
— Что такое "Свобода"?
— Это осознАнная необходимОсть!
Чехи хотели свободу. И они ЕГО получили!
Шуточки времён "Пражской весны" 1968 года. Напомню, что в итоге Президентом ЧССР стал генерал Людвик СвОбода (устраивал Советское руководство)
— Что такое "Свобода"?
— Это осознАнная необходимОсть!Чехи хотели свободу. И они ЕГО получили!
Шуточки времён "Пражской весны" 1968 года. Напомню, что в итоге Президентом ЧССР стал генерал Людвик СвОбода (устраивал Советское руководство)
— Что вы можете возразить, если я скажу, что знаю многих немцев, причем они вовсе не судетцы, которые хоть сейчас переселились бы из Нюрнберга в Чехословакию, если б это было возможно.
— Это зависит от политических убеждений. Нам милее свобода, — подумав, сказал Капитан хриплым голосом.
Тоже чех, Зденек Плугарж. "Если покинешь меня"
— Что вы можете возразить
Движенья нет, сказал мудрец брадатый.
Другой смолчал и стал пред ним ходить.
Сильнее бы не мог он возразить;
Хвалили все ответ замысловатый.
Но, господа, забавный случай сей
Другой пример на память мне приводит:
Ведь каждый день пред нами Солнце ходит,
Однако ж прав упрямый Галилей.
А.С.Пушкин
Ведь каждый день пред нами Солнце ходит,
Однако ж прав упрямый Галилей.
ЭКЗАМЕН
Из всех билетов вызубрив четыре,
Со скомканной программою в руке,
Неся в душе раскаяния гири,
Я мрачно шёл с учебником к реке.
Там у реки блондинка-гимназистка
Мои билеты выслушать должна.
Ах, провалюсь! Ах, будет злая чистка!
Но ведь отчасти и её вина...
Зачем о ней я должен думать вечно?
Зачем они близка мне каждый миг?
Ведь это, наконец, бесчеловечно!
Конечно, мне не до проклятых книг.
Ей хорошо: по всем - двенадцать баллов,
А у меня лишь по закону пять.
Ах, только гимназистки без скандалов
Любовь с наукой могут совмещать!
Пришёл. Навстречу грозный голос Любы:
"Когда Лойола орден основал?"
А я в ответ жестоко в губы,
Жестоко в губы вдруг поцеловал.
"Не сметь! Нахал! Что сделал для науки
Декарт, Бэкон, Паскаль и Галилей?"
А я в ответ её смешные руки
Расцеловал от пальцев до локтей.
"Кого освободил Пипин Короткий?
Ну что ж? Молчишь! Не знаешь ни аза?"
А я в ответ почтительно и кротко
Поцеловал лучистые глаза.
Так два часа экзамен продолжался.
Я получил ужаснейший разнос!
Но, расставаясь с ней, не удержался
И вновь поцеловал её взасос.
Я на экзамене дрожал, как в лихорадке,
И вытащил... второй билет! Спасён!
Как я рубил! Спокойно, чётко, гладко...
Иван Кузьмич был страшно поражён.
Бегом с истории, ликующий и чванный,
Летел мою любовь благодарить...
В душе горел восторг благоуханный.
Могу ли я экзамены хулить?
1910
Саша Черный
Из всех билетов вызубрив четыре,
Со скомканной программою в руке,
Неся в душе раскаяния гири,
Я мрачно шёл с учебником к реке
- Экзамен для меня всегда праздник, профессор!
"Операция Ы"
- Экзамен для меня всегда праздник, профессор!
И, словно в ответ на мои мысли, она вдруг сказала, оживившись:
– А помнишь, мы когда-то с тобой радовались, что все экзамены теперь позади и ничего сдавать больше не придется до самой смерти? Оказывается, не все. Оказывается, остается еще один.
– Да, – сказал я, а сам подумал: только это такой экзамен, что никто не знает, пятерку лучше получить или двойку. И вообще неизвестно, за что здесь ставят пятерку, а за что – двойку.
АБС, "За миллиард лет до конца света"
И, словно в ответ на мои мысли, она вдруг сказала, оживившись:
– А помнишь, мы когда-то с тобой радовались, что все экзамены теперь позади и ничего сдавать больше не придется до самой смерти? Оказывается, не все. Оказывается, остается еще один.
– Да, – сказал я, а сам подумал: только это такой экзамен, что никто не знает, пятерку лучше получить или двойку. И вообще неизвестно, за что здесь ставят пятерку, а за что – двойку.АБС, "За миллиард лет до конца света"
— Вы находитесь в центре этого лабиринта, понимаете? Вам нужно из него выйти. Вот вам карандаш, покажите, как вы будете выходить.
Игорь еще раз оглянулся на этих людей, но в общем не протестовал. Он взял карандаш и с улыбкой наклонился над лабиринтом. Повел карандаш к выходу, но скоро очутился в тупике и остановился. За большим окном что-то начало сильно хлопать. Игорь посмотрел и увидел девушку на балконе. Она оонкой палочкой колотила по развешенному на веревке ковру. Игорь снова подумал, что нужно все-таки… черт его знает. В этот момент лупоглазый вытащил картон у него из-под руки, а на место его положил другой. Это был тоже лабиринт. В одном его углу был изображен козел, вкушающий какие-то запрещенные плоды, а в другом углу — девушка с прутиком в руке. Было у нее что-то общее с той девушкой, которая работала на балконе. Игорь улыбнулся, глянул на балкон, потом сообразил: пока девушка доберется до козла, пройдет очень много времени и козел успеет полакомиться как следует. Игорь поднял лицо к человеку в халате:
— Неудобное устройство!
— Что неудобное?
— Да вот… Зачем такие дворы? Козлу тут раздолье!
— Если вы будете оглядываться, вы ничего не сделаете.
Игорь сосредоточился над картоном. У козла был очень добродушный вид. Игорю не захотелось его прогонять.
— А знаете что? Пускай себе пасется!
— Как это так? — вскрикнул лупоглазый.
— Я думаю, что вреда будет немного. Какие-то кустики.
— Представьте себе, что там малинник.
— Не думаю. Вы напрасно беспокоитесь.
— Почему вы так разговариваете? — человек в халате с силой дернул картон.
— С флейтой будем исследовать? — спросил другой.
Старший ответил сухо
— Нет.
"Флаги на башнях"
Педологов прикладывают...
— Вы находитесь в центре этого лабиринта, понимаете? Вам нужно из него выйти. Вот вам карандаш, покажите, как вы будете выходить.
Игорь еще раз оглянулся на этих людей, но в общем не протестовал. Он взял карандаш и с улыбкой наклонился над лабиринтом. Повел карандаш к выходу, но скоро очутился в тупике и остановился.
Все выразили Гаррису искреннюю признательность и пошли гуськом вслед за ним.
По дороге они подбирали других людей, блуждавших по лабиринту и жаждавших выбраться оттуда, пока все, находившиеся в лабиринте, не присоединились к процессии. Несчастные, уже утратившие всякую надежду выбраться когда бы то ни было на волю, отказавшиеся от мысли узреть друзей и родных, при виде Гарриса и его команды вновь обрели бодрость духа и, призывая благословения на его голову, присоединялись к шествию. Гаррис сказал, что, по самым скромным подсчетам, за ним шагало человек двадцать. А одна женщина с ребенком, блуждавшая по лабиринту с раннего утра, боясь потерять Гарриса, взяла его за руку и цепко держалась за него.
Гаррис честно поворачивал всякий раз направо, но конца пути все не было видно, и кузен сказал, что лабиринт, видимо, очень большой.
"Один из самых обширных в Европе", — подтвердил Гаррис.
"Должно быть так, — сказал кузен, — ведь мы уже прошли добрых две мили".
Гаррис и сам начал подумывать, что действительно дело неладно, но продолжал путь, следуя своей методе, пока наконец шествие не наткнулось на огрызок печенья, валявшийся на земле, и кузен Гарриса не побожился, что он уже видел его семь минут тому назад. Гаррис сказал:
"Не может быть!"
Но женщина с ребенком воскликнула:
"Как бы не так", — она собственноручно отняла у своего младенца этот огрызок и бросила его незадолго до того, как встретила Гарриса. Тут она присовокупила, что дорого бы дала за то, чтобы никогда с ним не встречаться, и выразилась в том смысле, что он гнусный самозванец.
Дж.К.Джером, "Трое в лодке..."
"Один из самых обширных в Европе", — подтвердил Гаррис.
— Вы знаете, сейчас в Европе и в лучших домах Филадельфии возобновили старинную моду — разливать чай через ситечко. Необычайно эффектно и очень элегантно.
Эллочка насторожилась.
— У меня как раз знакомый дипломат приехал из Вены и привез в подарок. Забавная вещь.
— Должно быть, знаменито, — заинтересовалась Эллочка.
— Ого! Хо-хо! Давайте обменяемся. Вы мне стул, а я вам ситечко. Хотите? И Остап вынул из кармана маленькое позолоченное ситечко.
Солнце каталось в ситечке, как яйцо. По потолку сигали зайчики. Неожиданно осветился темный угол комнаты. На Эллочку вещь произвела такое же неотразимое впечатление, какое производит старая банка из-под консервов на людоеда Мумбо-Юмбо. В таких случаях людоед кричит полным голосом, Эллочка же тихо застонала:
— Хо-хо!
"Двенадцвть стульев"
— Хо-хо!
ЗАКРЫВАТЕЛЬ. А то, что я, значит, пойду, а вы останетесь с моей эпохальной идеей!
ТАРАНТОГА. Я? С вашей идеей? Да она никому не нужна!
ЗАКРЫВАТЕЛЬ. Хо-хо!
ТАРАНТОГА. Да прекратите вы свои «хо-хо»! Я не хотел говорить, но раз уж на то пошло – пожалуйста. Ваша идея – чистейший бред.
ЗАКРЫВАТЕЛЬ. Хо-хо. Так всегда говорят, а потом на чужих идеях сколачивают капиталец...
ТАРАНТОГА. Какая бессовестная клевета! Чего вам, собственно, надо?
ЗАКРЫВАТЕЛЬ. Чтобы вы взяли меня в долю...
ТАРАНТОГА. Вы что, не понимаете человеческого языка? Вашу идею я считаю бредовой и не хочу о ней слышать.
ЗАКРЫВАТЕЛЬ. Да, но я вот уйду, а вы ее будете помнить...
ТАРАНТОГА. Не могу же я ее вычеркнуть из памяти!
ЗАКРЫВАТЕЛЬ. Знаю, знаю. Я этого и не требую.
ТАРАНТОГА. Тогда чего же?
ЗАКРЫВАТЕЛЬ. Эквивалента.
ТАРАНТОГА. Денег?
ЗАКРЫВАТЕЛЬ (спокойно). А чего еще.
ТАРАНТОГА. Ну нет, я не позволю себя объегорить. Уходите.
ЗАКРЫВАТЕЛЬ. Хо-хо...
ТАРАНТОГА. Опять?!!
ЗАКРЫВАТЕЛЬ. Тысяча монет – и мы расстанемся друзьями.
ТАРАНТОГА. Раньше у меня волосы вырастут на ладони!
ЗАКРЫВАТЕЛЬ. Тогда пятьсот и ваше честное слово, что вы не воспользуетесь идеей.
ТАРАНТОГА. Могу предложить вам честное слово и пятьдесят грошей на трамвай.
ЗАКРЫВАТЕЛЬ. Хо-хо!
ТАРАНТОГА. Послушайте, это просто смешно. Ваша идея выеденного яйца не стоит.
ЗАКРЫВАТЕЛЬ. Как бы не так! А если, допустим, пойти к какому-нибудь фабриканту нейлона и сказать: либо вы берете меня в долю, либо я своим закрывателем закрою открытие нейлона, и тогда плакали ваши денежки... Думаете, не согласится?
ТАРАНТОГА. Я думаю, что вы по натуре не столько открыватель...
ЗАКРЫВАТЕЛЬ. Закрыватель.
ТАРАНТОГА. ...Ладно, пускай закрыватель, – сколько обыкновеннейший вымогатель. Я ни гроша вам не дам, милейший. Что скажете? Хо-хо!
Станислав Лем, "Приёмные часы профессора Тарантоги"
ТАРАНТОГА. Я? С вашей идеей? Да она никому не нужна!
Только уж разорит нас проклятая механика, вижу, что разорит! Особливо эти распроклятые петумебели, провалиться бы им сквозь землю, прости меня господи! Знаю, батюшка, что грешу, а не могу не ругать этих петумебелей! Не знаю, кто их выдумал! Виданное ли это дело, сударь, чтоб молодой, богатый барин день и ночь просиживал над этими колесиками? и какой от них прок? Уж добро бы Артемий Семенович делал машинки для воды или вертелы, ну, скажут, страсть,- вот и все! А то что за петумебели? к чему они? Да уж пусть бы они делали одни маленькие, а то изволили видеть,- на горе стоит, словно мельница ветряная.
- Как,- спросил я,- и это...
- И это петумебель, и в селе есть петумебель, и в хуторе петумебель, и везде-везде петумебели! Сто тысяч на них убили! сто тысяч, батюшка, легко сказать! Ах, боже мой, боже мой! прогневили мы господа!...
Толстой Алексей Константинович
" Артемий Семенович Бервенковский"
Сто тысяч на них убили! сто тысяч, батюшка, легко сказать!
Каков ход приняли обстоятельства! А? Еще поутру было только восемьдесят тысяч, а к вечеру уже двести. А? Ведь это для иного век службы, трудов, цена вечных сидений, лишений, здоровья. А тут в несколько часов, в несколько минут — владетельный принц! Шутка — двести тысяч! Да где теперь найдешь двести тысяч? Какое имение, какая фабрика даст двести тысяч? Воображаю, хорош бы я был, если бы сидел в деревне да возился с старостами да мужиками, собирая по три тысячи ежегодного дохода.
Н.В.Гоголь, "Игроки"
Каков ход приняли обстоятельства! А? Еще поутру было только восемьдесят тысяч, а к вечеру уже двести. А? Ведь это для иного век службы, трудов, цена вечных сидений, лишений, здоровья. А тут в несколько часов, в несколько минут — владетельный принц! Шутка — двести тысяч! Да где теперь найдешь двести тысяч? Какое имение, какая фабрика даст двести тысяч? Воображаю, хорош бы я был, если бы сидел в деревне да возился с старостами да мужиками, собирая по три тысячи ежегодного дохода.
Н.В.Гоголь, "Игроки"
- И мы потребуем у низ миллион долларов!
- Ха-ха-ха...
- Э? Миллиард! Миллиард долларов!
"Доктор Зло" в фильме.
И мы потребуем у них миллион долларов!
А был бы начальничек чуть поумней,
Пошел бы с ней на дележ,
Чтоб пайку им пополам рубить,
И в трубу пополам трубить,
Но начальничек умным не может быть,
Потому что не может быть.
Он надменно верит, что он — не он,
А еще миллион и он,
И каждое слово его — миллион,
И каждый шаг — миллион.
Но когда ты один, и ночь за окном
От черной пурги хмельна,
Тогда ты один, и тогда — беги!
Ибо дело твое — хана!
Александр Аркадьевич Галич, "Королева материка"
А был бы начальничек чуть поумней,
Пошел бы с ней на дележ,
Чтоб пайку им пополам рубить,
И в трубу пополам трубить,
Но начальничек умным не может быть,
Потому что не может быть.
Он надменно верит, что он — не он,
А еще миллион и он,
И каждое слово его — миллион,
И каждый шаг — миллион.
Но когда ты один, и ночь за окном
От черной пурги хмельна,
Тогда ты один, и тогда — беги!
Ибо дело твое — хана!Александр Аркадьевич Галич, "Королева материка"
... эти бритые головы, шапки-нашлёпки, лохмотья связаны верёвочками, лица злые, кривые (откуда у них на баланде эти жилы и силы?), — и двадцатью пятью парами ботинок, чуней и лаптей — туп-туп, туп-туп, отдай пайку, начальничек! Посторонись, кто не нашей веры!
Александр Исаевич Солженицын, "Архипелаг ГУЛАГ".
Посторонись, кто не нашей веры!
На экзамене по русскому языку я делал разбор предложения: подлежащее, сказуемое и всякое такое. Подошел священник, протянул мне какую-то книгу на церковнославянском языке. Учитель русского языка, кудрявый, русый и бородатый, неуверенно сказал:
— Батюшка! А ведь это им не требуется, кажется?.. Вообще иных вероисповеданий…
И он почему-то очень смутился, как будто сказал что-то нехорошее. Я тоже покраснел.
— Тем паче необходимо, — строго сказал батюшка. — Вот возьми и прочти. Прочти.
Я прочел и перевел какую-то страницу. Через несколько дней уже было известно, что меня приняли в гимназию.
"Кондуит и Швамбрания"
На экзамене по русскому языку я делал разбор предложения: подлежащее, сказуемое и всякое такое. Подошел священник, протянул мне какую-то книгу на церковнославянском языке. Учитель русского языка, кудрявый, русый и бородатый, неуверенно сказал:
— Батюшка! А ведь это им не требуется, кажется?.. Вообще иных вероисповеданий…
И он почему-то очень смутился, как будто сказал что-то нехорошее. Я тоже покраснел.
— Тем паче необходимо, — строго сказал батюшка. — Вот возьми и прочти. Прочти.
Я прочел и перевел какую-то страницу. Через несколько дней уже было известно, что меня приняли в гимназию."Кондуит и Швамбрания"
– Если услышишь от кого-нибудь пароль: «Люби свою веру, но не осуждай другие», то остерегайся этого человека: это исмаилит. Многие из них – преданные агенты своего английского бога Ага-хана, а значит, враги Советской власти.
Георгий Тушкан, "Джура"
«Люби свою веру, но не осуждай другие»
Ходжа Насреддин палочкой осторожно снял нагар – пламя вспыхнуло, осветив старика. Он поднял голову:
– Ответь мне сначала, Ходжа Насреддин, познал ли ты уже свою веру?
– Свою веру? – удивился Ходжа Насреддин. – Я знаю ее с детских лет. Ислам – вот моя вера, хотя должен признаться, что частенько против нее грешу.
– Это общая вера, – сказал старик. – Но каждому из живущих открывается еще своя особая, частная вера, существующая только для этого человека. Я спрашиваю о твоей частной вере, только для тебя.
Ходжа Насреддин вынужден был сознаться, что своей частной веры не знает.
Леонид Соловьёв, "Очарованный принц"
Но каждому из живущих открывается еще своя особая, частная вера, существующая только для этого человека. Я спрашиваю о твоей частной вере, только для тебя.
– По его словам, высочайшее жизненное призвание заключается в самовыражении, а оно возможно, только если довериться собственным инстинктам, дать волю своей природе и смиренно принимать любые повороты судьбы.
– С годами становишься более молчаливым. В молодости хочется всю душу излить миру; остро ощущаешь свое братство с другими людьми, тянет броситься им в объятия, не сомневаясь в ответном порыве; хочется открыться окружающим, чтобы они приняли тебя, и одновременно хочется проникнуть в их души; кажется, самая жизнь твоя, перетекая, сливается с жизнью других, как воды рек сливаются в океане. Но постепенно способность к такому слиянию исчезает; между тобою и окружающими возникает преграда, и вдруг понимаешь, что они тебе чужие. И тогда всю свою любовь, всю жажду общения сосредоточиваешь на одном человеке, как бы в последней попытке слить свою душу с его душой; всеми силами притягиваешь его к себе, стремясь познать его и дать ему познать тебя до самых потаенных уголков души. Мало-помалу, однако, обнаруживаешь, что это невозможно, и как бы пылко ты его ни любил, как бы сильно к нему ни привязался, он так и останется тебе чужим. [...] И, замкнувшись в себе, ты молча, таясь от людских глаз, начинаешь возводить свой собственный мир и не открываешь его даже тому, кого любишь больше всех, ибо знаешь: ему не постигнуть твоего мира.
Уильям Сомерсет Моэм
"Записные книжки"
Вы здесь » Форум "Д и л и ж а н с ъ" » Игровая комната » Ассоциации 16