Не впервые натыкаюсь на этот казус, но вот сегодня, когда играл в "Ассоциации", он снова всплыл.
Но обо всём по порядку.
Есть у Корнея Ивановича Чуковского детское стихотворение "Топтыгин и луна" — шутка о незадачливом глупом медведе, который задумал полететь на Луну и обрести там счастье. Вот как это стихотворение приводится в большинстве советских печатных изданий, а также на десятках Интернет-сайтов:

Как задумал
Медведь
На луну
Полететь:
«Словно птица, туда я вспорхну!»
Медвежата за ним:
«Полетим!
Улетим!
На луну, на луну, на луну!»

Два крыла, два крыла
Им ворона
Дала, —
Два крыла
От большого орла.
А четыре крыла
Им сова
Принесла —
Воробьиных четыре крыла.

Но не может
Взлететь
Косолапый
Медведь,
Он не может,
Не может взлететь.
Он стоит
Под луной
На поляне
Лесной, —
Косолапый
И глупый
Медведь.

И взбирается он
На большую сосну
И глядит в вышину
На луну.
А с луны словно мед
На поляну течет,
Золотой
Разливается
Мед.

«Ах, на милой луне
Будет весело мне
И порхать, и резвиться,
и петь!
О, когда бы скорей
До луны до моей,
До медовой луны
Долететь!»

То одной, то другою он лапой махнет —
И вот-вот улетит в вышину.
То одним, то другим он крылом шевельнет
И глядит, и глядит на луну.

А внизу
Под сосной,
На поляне
Лесной,
Ощетинившись,
Волки сидят:
«Эх ты, Мишка шальной,
Не гонись
За луной,
Воротись, косолапый, назад!»

И на этом стихотворение обрывается. Но тут ведь явно ощущается некая незавершенность, четко видная даже тем, кто читает этот текст впервые! И не случайно. На самом деле там есть ещё несколько строф, причём, что любопытно, в советский период иногда полное, не покоцанное стихотворение всё-таки проскакивало. Например, мною была отсканирована и выложена в библиотеке В.Г.Ершова брошюрка 1972 года издания: http://publ.lib.ru/ARCHIVES/CH/CHUKOVSK … _K.I..html , третья снизу книжка.
Итак, недостающие строфы:

«Что мне ваши
Леса?
Я хочу
В небеса,
На Луну я хочу улететь!»

И, махая крылом,
Полетел кувырком
И свалился в болото
медведь.

И смеётся, смеётся над ним
Бегемот,
И смеётся звериный народ.
А луна высока,
А луна далека,
А луна уплыла в облака.

Вот я и думаю — в чём причина этой "кастрации"? То ли были усмотрены какие-то аллюзии, то ли ещё что... Непонятно. Пытался искать в Сети — не нашёл ничего внятного об этом.
Есть, правда (с моей точки зрения) ещё один момент. Чисто литературный. Дело в том, что Корней Иванович почему-то избрал для этого стихотворения размер под названием "анапест". А анапест — это нечто такое, что само по себе настраивает на такой... душещипательный лад (у того же Чуковского в одной из статей даже упоминается "щемящий некрасовский анапест"). Вот и получилась вместо хохотушного стихотворения про глупого медведя этакая элегия о несбывшейся возвышенной мечте. А уж последние три строки — вообще, прямо ком в горле! Может быть, в этом причина?

Такие вот размышления.