1-я г о л о в а. Ты победил случайно! Если бы я  ударил  второй правой...
2-я г о л о в а. А впрочем, прощай!
3-я г о л о в а. Меня утешает, что я оставляю тебе прожженные души, дырявые души, мертвые души... А впрочем, прощай!
2-я г о л о в а. Один человек возле, тот, кто  убил  меня!  Вот как кончилась жизнь!
В с е  т р и  г о л о в ы   (хором).   Кончилась  жизнь.  Прощай! (Умирают.)

Е.Л.Шварц, «Дракон»

Я сделал очень важное приобретение —
Пошел не зря в автомобильный магазин.
Машины лучше есть, и в этом нет сомнения,
Но Запорожец — все же тоже лимузин.

Вполне годится для передвижения,
Работают отлично тормоза,
Один мотор с воздушным охлаждением,
Две фары и четыре колеса!

Пел Олег Анофриев

     Заметив Филюрина, изобретатель сделал  крутой  вираж,  намереваясь остановиться, но инерция тяжелого аппарата была  так  велика,  что  Бабскому пришлось с раскоряченными ногами описать  два  кольца  вокруг  статуи,  пока велосипед не остановился.
     — Скорее! — крикнул Бабский.
     — Что  скорее?  —  спросил  Филюрин,  недоумевающе  моргнув    светлыми ресницами.
     Но было уже поздно. Остановившийся велосипед  накренился  и  рухнул  на плиты, потащив за  собою  седока.  Бабский  вытащил  ногу  из-под  шпагатной передачи и раздраженно обратился к Филюрину:
     — Просил же я вас подержать мой бицикл! Я — прошу убедиться  —  еще  не выучился им как следует управлять!  Нужно  еще  усовершенствовать  тормоз  и свободное колесо.
     Вдвоем они подняли велосипед, оказавшийся очень тяжелым,  и  прислонили его к одному из четырех фикусов, стоявших по углам цоколя.
     Бабский обеими руками раздвинул свою бороду и захохотал. Ударяя ладонью по велосипеду, он убеждал Филюрина:
     — Дешевка! Материалу идет на восемь  рублей!  Прошу  убедиться  —  одно дерево! Сейчас еду за патентом. Бицикл Бабского! Каково?

Те же авторы, «Светлая личность»

Шлем, да панцирь, да седло, бинт, бальзам, примочка.
Есть такое ремесло — рыцарь одиночка.
Путешествуй там да сям, выручай кого-то.
И все время действуй сам — вот и вся работа.

Г.Гладков, «Рыцарь-одиночка»

Но почти никто не слыхал об Ойре-Ойре, зато все превосходно знают профессора Выбегаллу. ("Как, вы работаете в НИИЧАВО? Ну как там Выбегалло? Что он еще новенького сотворил?") Это происходит потому, что идеи Ойры-Ойры способны воспринять всего двести-триста человек на всем земном шаре, и среди этих двух-трех сотен довольно много членов-корреспондентов и — увы! — нет ни одного корреспондента. А классический труд Выбегаллы "Основы технологии производства самонадевающейся обуви", набитый демагогической болтовней, произвел в свое время заботами Б.Питомника изрядный шум. (Позже выяснилось, что самонадевающиеся ботинки стоят дороже мотоцикла и боятся пыли и сырости.)

АБС, «Понедельник...»

Уж сколько раз твердили миру,
Что лесть гнусна, вредна; но только все не впрок,
И в сердце льстец всегда отыщет уголок.

И.А.Крылов, «Ворона и лисица»

— И только? Да неужели, Нина Григорьевна, у вас для характеристики человека не найдется ничего, кроме того, что он шатен и служит в акцизе! Подумайте: сколько в жизни встречается нам интересных, талантливых и умных людей. Неужели все это только «шатены» и «акцизные чиновники»? Посмотрите, с каким жадным любопытством наблюдают жизнь крестьянские дети и как они метки в своих суждениях. А вы, умная и чуткая девушка, проходите мимо всего равнодушно, потому что у вас есть в запасе десяток шаблонных, комнатных фраз. Я знаю, если кто-нибудь упомянет в разговоре про луну, вы сейчас же вставите: «Как эта глупая луна», и так далее. Если я расскажу, положим, какой-нибудь выходящий из ряда обыкновенных случай, я наперед знаю, что вы заметите: «Свежо предание, а верится с трудом». И так во всем, во всем… Поверьте мне, ради бога, что все самобытное, своеобразное...

А.И.Куприн, «Молох»