– Андрей, вы готов?
– Готов!
Раз, два, раз, два...

К/ф "Осенний марафон"

А Иван, сами понимаете — дурак, отвечает: «Эх ты, поганое чудище, не уловивши бела лебедя, да кушаешь!» Потом, естественно — калёная стрела, все три головы долой, Иван вынимает три сердца и привозит, кретин, домой матери… Каков подарочек! — Кот сардонически засмеялся, потом вздохнул. — Есть ещё такая болезнь — склероз, — сообщил он.

АБС, "Понедельник..."

   — Нет, ребята, — сказал Эдик, — а почему всё-таки не галлюцинация?
   — Кто говорит, что не галлюцинация? — спросил Витька. — Я же предлагаю — к психиатру.
   — Когда я ухаживал за Майкой, — сказал Эдик, — я наводил такие галлюцинации, что самому страшно становилось.
   — Зачем? — спросил Витька.
   Эдик подумал.
   — Не знаю, — сказал он. — Наверное, от восторга.
   — Я спрашиваю: зачем кому-то наводить на нас галлюцинации? — сказал Витька. — И потом, мы же не Майка. Мы, слава богу, магистры. Кто нас может одолеть? Ну, Янус. Ну, Киврин, Хунта. Может быть, Жиакомо ещё.
   — Вот Саша у нас слабоват, — извиняющимся тоном сказал Эдик.
   — Ну и что? — спросил я. — Мне, что ли, одному мерещится?
   — Вообще-то это можно было бы проверить, — задумчиво сказал Витька. — Если Сашку… того… этого…
   — Но-но, — сказал я. — Вы мне это прекратите. Других способов нет, что ли? Надавите на глаз. Или дайте диктофон постороннему человеку. Пусть прослушает и скажет, есть там запись или нет.
   Магистры жалостливо улыбнулись.
   — Хороший ты программист, Саша, — сказал Эдик.
   — Салака, — сказал Корнеев. — Личинка.
   — Да, Сашенька, — вздохнул Роман. — Ты даже представить себе не можешь, я вижу, что такое настоящая, подробная, тщательно наведённая галлюцинация.
   На лицах магистров появилось мечтательное выражение — видимо, их осенили сладкие воспоминания. Я смотрел на них с завистью. Они улыбались. Они жмурились. Они подмигивали кому-то. Потом Эдик вдруг сказал:
   — Всю зиму у неё цвели орхидеи. Они пахли самым лучшим запахом, какой я только мог выдумать…

И снова "Понедельник..."

   – Говори, где находится оно, твое озеро?
   Старец молчал. В ночной тишине Ходжа Насреддин услышал далекое пение полуночных петухов.
   Последний, второй день старца окончился, его уста сомкнулись до следующей весны, согласно обету.
   – Одно слово! – в тревоге воскликнул Ходжа Насреддин. – Одно только слово – где?
   Старец молчал. Ходжа Насреддин не мог скрыть досады:
   – На все нашлось у тебя время, достопочтенный старец: на длинные звездностранственные разговоры, на поучения о мировом свете, – но одно-единственное земное слово, к тому же самое нужное, тобою не сказано, последней секунды тебе не хватило!
   В невыразимой скорби, в отчаянии нищий закрыл ладонями худое, изможденное лицо.

Леонид Соловьев, "Очарованный принц"

   Но не пробыл я у себя в кабинете и пяти минут, как горничная доложила, что меня желает видеть какой-то человек. К моему удивлению, это оказался не кто иной, как мой оригинальный старик библиофил. Его острое морщинистое лицо выглядывало из рамки седых волос; подмышкой он держал не менее дюжины своих драгоценных книг.
   — Вы, конечно, удивлены моим приходом, сэр? — спросил он странным, каркающим голосом.
   Я подтвердил его догадку.
   — Видите ли, сэр, я человек деликатный. Ковыляя сзади по той же дороге, что и вы, я вдруг увидел, как вы вошли в этот дом, и решил про себя, что должен зайти к такому любезному господину и извиниться перед ним. Ведь если я был чуточку груб с вами, сэр, то, право же, не хотел обидеть вас и очень вам благодарен за то, что вы подняли мои книги.
   — Не стоит говорить о таких пустяках, — сказал я. — А позвольте спросить, как вы узнали, кто я?
   — Осмелюсь сказать, сэр, что я ваш сосед. Моя маленькая книжная лавчонка находится на углу Черч-стрит, и я буду счастлив, если вы когда-нибудь посетите меня. Может быть, вы тоже собираете книги, сэр? Вот «Птицы Британии», «Катулл», «Священная война». Купите, сэр. Отдам за бесценок. Пять томов как раз заполнят пустое место на второй полке вашего книжного шкафа, а то у нее какой-то неаккуратный вид, не правда ли, сэр?

А.Конан Дойль, "Пустой дом"

   — Странное дело, — сказал Оскар.
   — Это вообще не дело, — возразил я. — Это кусок истории, Оскар, а вы хотите засунуть его в папку с тесемками. А это вам не гангстеры. Ясно даже и ежу, как говаривал Юрковский.
   — Кто?
   — Юрковский Владимир Сергеевич. Был такой известный планетолог, я с ним работал.
   — А-а, — сказал Оскар. — Между прочим, на площади напротив «Олимпика» стоит памятник какому-то Юрковскому.
   — Это тот самый и есть.
   — Правда? — сказал Оскар. — А впрочем, вполне возможно. Только памятник ему воздвигли не за то, что он был известным планетологом. Он просто впервые в истории города сорвал банк в электронную рулетку. Такой подвиг было решено увековечить.
   — Я ожидал чего-нибудь в этом роде,  — пробормотал я. Мне было тоскливо.

АБС, "Хищные вещи века"