"Der Kunde ist Koenig!" (= заказчик - король) - жуткий лозунг так называемого "кунденориентирунга", и это Вам не социалистические лозунги на стенах... это штука будет посильнее Гамлета.

   — Так что же ты делаешь со всеми этими звездами?
   — Что делаю?
   — Да.
   — Ничего не делаю. Я ими владею.
   — Владеешь звездами?
   — Да.
   — Но я уже видел короля, который…
   — Короли ничем не владеют. Они только правят. Это совсем другое дело.
   — А для чего тебе владеть звездами?
   — Чтоб быть богатым.
   — А для чего быть богатым?
   — Чтобы покупать еще новые звезды, если их кто-нибудь откроет.

А. де Сент-Экзюпери, "Маленький принц"

Я смотрю в темноту, я вижу огни.
Это где-то в степи полыхает пожар.
Я вижу огни, вижу пламя костров.
Это значит, что здесь скрывается зверь.
Я гнался за ним столько лет, столько зим.
Я нашел него здесь в этой степи.
Слышу вой под собой, вижу слёзы в глазах.
Это значит, что зверь почувствовал страх.
Я смотрю в темноту, я вижу огни,
Это значит, где-то здесь скрывается зверь.
Он, я знаю, не спит, слишком сильная боль,
Всё горит, всё кипит, пылает огонь.
Я даже знаю, как болит у зверя в груди,
Он идёт, он хрипит, мне знаком этот крик.

Я кружу в темноте, там, где слышится смех,
Это значит, что теперь зверю конец.
Я не буду ждать утра, чтоб не видеть, как он,
Пробудившись ото сна, станет другим.
Я не буду ждать утра, чтоб не тратить больше сил,
Смотри на звезду - она теперь твоя.
Искры тают в ночи, звёзды светят в пути,
Я лечу и мне грустно в этой степи.
Он уже крепко спит - слишком сладкая боль,
Не горит, не горит, утихает огонь.
Когда утро взойдёт, он с последней звездой
Поднимется в путь, полетит вслед за мной.

Когда утро взошло, успокоилась ночь,
Не грозила ничем, лишь отправилась прочь.
Он еще крепко спал, когда слабая дрожь
Мелькнула в груди, с неба вылился дождь.
Он ещё крепко спал, когда утро взошло.
Он ещё крепко спал, когда утро взошло.

В. Бутусов, "Зверь"

   На другой день Панург велел, по еврейскому обычаю, проткнуть себе правое ухо и подвесить к нему золотое с инкрустацией колечко, в которое была вправлена блоха. Чтобы у вас не оставалось никаких неясностей (право же, это так приятно – быть обо всем осведомленным!), я вам сообщаю, что блоха была черная, содержание же ее обходилось, по самому точному подсчету, во всяком случае, не больше, чем стоила свадьба одной гирканской тигрицы, то есть примерно около шестисот тысяч мараведи в три месяца. Теперь, когда долги Панурга были покрыты, такие громадные расходы пришлись ему не по нраву, и он порешил кормить ее тем же, чем кормятся тираны и адвокаты, то есть потом и кровью подвластных.
   Затем он взял четыре локтя грубого сукна, сшил себе длинный, простого покроя плащ, штаны снял, а очки прицепил к шляпе.
   В таком виде предстал он перед Пантагрюэлем, и тот подивился этому маскараду, главным образом потому, что не узрел прекрасного и великолепного гульфика, на котором Панург, как на якоре спасения, основывал последнее свое убежище от крушений и бедствий.
   Не в силах будучи разгадать тайну Панурга, добрый Пантагрюэль обратился к нему с вопросом, что означает необычайный этот маскарад.
   – У меня блоха в ухе, – объявил Панург. – Я хочу жениться.
   – В добрый час, – молвил Пантагрюэль, – вы меня этим очень обрадовали. Верю вам на слово. Но только влюбленные так себя не ведут: не ходят со спущенными штанами, а то и вовсе без оных, не прикрывают голые колени сорочкой, не щеголяют в грубом плаще до пят, да еще какого-то невероятного цвета, – никто из людей порядочных и добродетельных не носит таких плащей. Если же какие-нибудь еретики или сектанты так и одевались, то это считалось ханжеством, фальшью, желанием завладеть умами простонародья. Впрочем, я лично не собираюсь осуждать их за это и выносить им суровый приговор. Каждый поступает, как ему подсказывает здравый смысл, особливо в делах несущественных, неважных, безразличных, ни добрых, ни злых, не исходящих ни из нашего сердца, ни из разумения, каковые представляют собой мастерские всяческого добра и всяческого зла: добра – в том случае, если чувство доброе и если им руководит чистый дух; зла – в том случае, если чувство коварно извратил дух лукавый. Мне только не по душе любовь к новшествам и презрение к обычаям.

Франсуа Рабле, "Гаргантюа и Пантагрюэль"

Перемены в состоянии тяжелого больного медленны и подчас неопределенны; перемены в нашем мире, который тоже тяжело болен, скоропалительны и бесповоротны.

Чарлз Диккенс   "Крошка Доррит"

   — Да я вас измочалю, сотру в порошок, поджарю на медленном огне… Впрочем, я придумаю для вас кое-что похуже. Я вышвырну вас, и вам снова придётся стать честными людьми.
   — Только не это… Только не это, только не это, Шеф! Куэтро боли амали маре, сантименто! Пер фортуне, бине тонке мини (за слезами неразборчиво)…
   — Только не это! Только не это!! Только не это, Шеф!!! Ва-бене…
   — Тогда помните: для вас законы не писаны. Действуйте только по моим инструкциям. Идите.

М/ф "Приключения капитана Врунгеля"