Инклер написал(а):Да здесь то сбудется, что натуре своей соответствует, сути! О которой ты понятия не имеешь, а она в тебе сидит и всю жизнь тобой управляет!
— Если бы ты еще сделал ремонт в доме, ты был бы абсолютно счастлив, папа, не так ли, — проговорил Герберт, кладя руку на плечо отца. — Слушай, пожелай для начала двести фунтов.
Мистер Уайт, робко улыбаясь своему, легковерию, протянул перед собой на руке талисман; в это время Герберт, подмигнув матери, с торжественным видом сел за пианино и величественно ударил по клавишам.
— Желаю получить двести фунтов, — отчетливо проговорил мистер Уайт.
Слова эти сопровождали удары по клавишам, но тут их прервал полный ужаса крик мистера Уайта. Сын и жена подбежали к нему.
— Она шевелилась, — с отвращением смотря на лапу, которую выронил из рук на пол, воскликнул он. — Когда я загадывал двести фунтов, она вдруг стала извиваться, словно змея!
— Я что-то не вижу денег, — сказал Герберт, поднимая лапу с пола и кладя ее на стол. — Пари держу, что и не увижу.
— Тебе это, наверное, почудилось, отец, — вставила миссис Уайт.
Тот покачал головой.
— Ну да ладно, ничего страшного, правда, меня это так напугало.
..................
— Меня… просили зайти, — тут он замолк и извлек из кармана кусок хлопчатобумажной ткани. — Я от “Мо и Мэггинз”.
Миссис Уайт вздрогнула.
— Что-то случилось? Что-нибудь с Гербертом? Что с ним? затаив дыхание, спросила она.
Тут вмешался мистер Уайт.
— Ну успокойся, успокойся, мать, — быстро проговорил он, — садись и не делай поспешных выводов. Я уверен, что вы не принесли дурных вестей, сэр, не так ли.
— Мне очень жаль, — начал было гость.
— Он ранен? — не унималась миссис Уайт.
Гость утвердительно покачал головой.
— Был тяжело ранен, — спокойно произнес он, — но сейчас ему уже не больно.
— О, слава Богу, — заламывая руки, проговорила миссис Уайт, — слава Богу, слава…
Но тут зловещее выражение отстранившегося лица гостя заставило ее замолчать. Она вдруг поняла, что ужасная тайная мысль, промелькнувшая у нее в голове, и есть правда. Переведя дыхание, она повернулась к отупевшему мужу и положила трясущиеся руки ему на колени. Наступило длительное молчание. Никто не хо-тел нарушать его.
— Его задавило станком, — низким голосом проговорил гость.
— Задавило станком, — ошеломленно повторил мистер Уайт.
Он сидел, тупо глядя в окно, и держал в руках руки жены, прямо как сорок лет назад, когда он ухаживал за нею.
— Он у нас был единственный, — поворачиваясь к гостю, сказал мистер Уайт. — Это очень тяжело.
Тот кашлянул, поднялся и медленно подошел к окну.
— Фирма поручила мне высказать вам искреннее соболезнование в связи с горем, постигшем вашу семью, — глядя в одну точку проговорил он. — Я хочу, чтобы вы поняли, что я всего лишь служащий этой фирмы и выполняю ее распоряжения.
Ответа не последовало. Лицо миссис Уайт побелело, дыхание как будто замерло, глаза остекленели; выражение лица мистера Уайта было такое, каким оно, наверное, было у его друга старшины во время первого боя.
— Мне поручено сказать, что фирма “Мо и Мэггинз” не несет ответственности за случившееся, — продолжал он, — она снимает с себя все обязательства, связанные с делом, но, принимая в расчет, как работал ваш сын, она решила в виде компенсации предоставить вам некоторую сумму.
Мистер Уайт выпустил руку жены и, поднимаясь, с ужасом посмотрел на гостя. С губ его сорвалось:
— Сколько?
— Двести фунтов, — прозвучал ответ.
Не слыша пронзительного крика жены, он слабо улыбнулся, протянул перед собой руки, словно слепой, и без чувств грохнулся на пол.
У.Джейкобс, "Обезьянья лапа"
