Один из пажей повязал Санчо кружевную салфетку, а другой подал на первое блюдо с фруктами. Но не успел Санчо проглотить куска, как доктор прикоснулся своей палочкой к блюду, и его тотчас же унесли прочь; а на его место поставили другое. Санчо собрался было его отведать, но, как только он протянул руку, чтобы попробовать кушанье, палочка снова коснулась блюда, и паж унес его столь же проворно, как и блюдо с фруктами. При виде этого Санчо растерянно обвел глазами присутствующих и спросил, неужели же этот обед следует есть так, как это делается на представлениях фокусника. На это человек с палочкой ответил:
   — Нет, сеньор губернатор, на этом острове обедают так же, как это принято и заведено на других островах, управляемых губернаторами. Я доктор, мой сеньор, и приставлен за большое жалованье к особе губернатора. О его здоровье я забочусь больше, чем о своем собственном. Я работаю днем и ночью, изучая комплекцию губернатора, дабы лечить его в случае болезни; но главная моя обязанность — присутствовать при обедах и ужинах, разрешать губернатору есть только то, что мне представляется подходящим, и удалять со стола все, что, по моему мнению, может испортить ему желудок. Вот почему я велел убрать от вас фрукты, ибо в них слишком много влаги, и унести другое кушанье, ибо оно было чересчур остро и приправлено пряностями, что, как известно, возбуждает жажду. А много пить — значит убивать наши жизненные силы.

Мигель де Сервантес Сааведра "Дон Кихот"

   Написал я стихотворение – про зиму:

   Все люди зиму обожают,
   Хотят на лыжах все ходить,
   А если станут мерзнуть ноги,
   То можно выпить-закусить.

   И отнес в редакцию. Ну, редактор, наверное, побоялся мне сразу сказать, что стихи хорошие, чтоб я не возгордился. И говорит:
   – Стихи у вас, как бы это сказать... искренние... Но недоработанные. От такого мастера хотелось бы чего-то большего.
   Я говорю:
   – Большего? А чего большего? Вы скажите! Он говорит:
   – Ну, рифмы хотелось бы посвежее... И вообще, колорит...
   Ну, я–то понимаю, что стихи ему и так нравятся, просто характер выдерживает. Ладно, говорю. Сделаем с колоритом, мы не гордые. Поработал над стихом где-то с неделю. Принес:

   Все люди зиму обожают,
   Я тоже страсть ее любил.
   В лесу на лыжах поезжая,
   Я помню, выпил-закусил...

   Редактор долго молчал. Я уж подумал, от восторга голоса лишился.
   – Ну? – говорю. – Как?
   – Потрясающе, – говорит. Я говорю:
   – Правда?
   – Да что вы! – говорит. – Особенно вот это: «поезжая – закусил». Просто руки чешутся... поскорей напечатать... Только, понимаете, какая штука...
   – Какая еще? – говорю. Он говорит:
   – Да вот зима-то кончается... Может, вы нам что-нибудь к весне напишете? Скажем, к Восьмому марта?
   Я три недели из дому не выходил – сочинял стихи. Весенние.

   Весной поют на небе птицы,
   А люди ходят в долг просить:
   Ведь каждый человек стремится
   Весною выпить-закусить!..

   Ну, пошел к редактору – прочитал. Смотрю, он от восхищения побледнел. За сердце держится. Я говорю:
   – Я тут на всякий случай еще про лето сделал:

   Светило летом шпарит в темя,
   Нельзя на солнце выходить.
   Зато в кустах в такое время
   Все могут выпить-закусить!

   Ну, думаю, все. Не отвертится. А он глаза закатил, губы трясутся.
   – Гениально, – говорит. – Можно, оказывается, и в кустах... В общем, я бы хоть сейчас – в набор... Только на этот год у нас уже стихов полный комплект... А вот на будущий...
   И мне подмигивает.
   Ну мне, конечно, обидно, но, с другой стороны, его тоже надо понять. Журнал не резиновый. Нас, поэтов, будь здоров сколько.
   – Ну, смотри, – говорю. – Чтоб на этот раз...
   И тоже ему подмигиваю.

Михаил Мишин, "Сосед пропеллера"

   — Ты все стены, все подоконники в беседке перепортил, расчеркиваясь карандашом: «Уланов». Ведь ее потом перекрашивали. Ты целую десть голландской бумаги извел на подписи: «Уланов, проба пера; Уланов, проба пера». Наконец, и тут неудача: прибрали тебе рифму: «болванов». Не хочу болванова — опять перемена фамилии! Какую ты там еще прибрал, я уж и позабыл?
   — Танцев-с, — отвечал Видоплясов. — Если уж мне суждено через фамилию мою плясуна собою изображать-с, так уж пусть было бы облагорожено по-иностранному: Танцев-с.
   — Ну да, Танцев; согласился я, брат Сергей, и на это. Только уж тут они такую ему подыскали рифму, что и сказать нельзя! Сегодня опять приходит, опять выдумал что-то новое. Бьюсь об заклад, что у него есть наготове новая фамилия. Есть иль нет, Григорий, признавайся!

Ф.М.Достоевский, "Село Степанчиково и его обитатели"

   Что сделало наше правительство чтобы облегчить жизнь аляскинским эскимосам?
   Выучить на завтра.
   Фиби Уэзерфилд Колфилд.
   Фиби У. Колфилд
   Г-жа Фиби Уэзерфилд Колфилд
   Передай Шерли!!!!
   Шерли ты говоришь твоя планета сатурн, но это всего-навсего марс принеси коньки когда зайдешь за мной.

Дж.Сэлинджер, "Над пропастью во ржи" (это Колфилд читает записную книжку младшей сестрёнки Фиби)

   — Можете сообщить своему начальству, что я постараюсь выжать из них самое худшее, — сказал Пиркс.
   — Разумеется! Именно на это мы и рассчитываем! Потому что даже в этом худшем они все же лучше, чем человек! Только вот...
   — Вы хотели что-то сказать?
   — Вы смелый человек, командор. Но... в ваших собственных интересах... советую вам быть осторожным.
   — Чтобы они за меня не взялись? — Пиркс невольно усмехнулся.
   — Нет. Чтобы вам же не пришлось расплачиваться. Потому что прежде всего первыми сдадут люди. Обыкновенные, хорошие, честные парни. Понимаете?
   — Понимаю, — ответил Пиркс. — Мне пора. Я должен еще сегодня принять корабль.

Станислав Лем, "Дознание" (на всякий случай, "они" - это человекоподобные роботы. По сюжету Пирксу предстоит командовать космическим кораблём со "смешанной" командой, причем кто из них кто, он не знает).

А. X. БЕНКЕНДОРФУ

   Милостивый государь Александр Христофорович!
   Находив всегда в особе Вашего Высокопревосходительства благодетельного себе покровителя, прибегаю к вам с всепокорнейшею просьбою.
   Вам известно верноподданническое усердие и беспредельная преданность, с коими я стараюсь служить Государю Императору; известно, что я ничем в жизни не подорожу для исполнения его священной воли, сколько то состоит в слабых силах частного человека. При всем том, мне не всегда удавалось достигать цели всех трудов и помышлений моих - Высочайшего благоволения! ...

Начало одного из писем Фаддея Булгарина.

Нет у нас смайла - улыбка сквозь слезы? Вот он мне сейчас и нужен...

- Так ведь кражи не будет.
- Всё уже украдено до нас.

"Операция Ы".

— Ну а ты что, старый хрыч?
Пялишь бельма, словно сыч...
Видишь: девица стыдится!
Перед нею находиться
невозможно двум зараз!
Сгинь немедля! Скройся с глаз!

М/ф "Сказка о Золотом петушке". Вообще-то у Пушкина этого нет...