— Ну что ж, товарищи, командование выносит благодарность, возвращайтесь в лагерь, и — всё, и — по домам. Спасибо за службу.
   — Служим Советскому Союзу!
   — А почему "по домам"? Как это понимать?
   — А так и понимать, дорогой мой, что нас уже нет на свете. Всё, ребята, — война окончена.
   — Товарищ капитан, разрешите обратиться — я не понял...
   — После отхода противника от берега по вашим позициям был нанесен ракетный удар.
   — Откуда вдруг ракета?
   — Оттуда, лейтенант, оттуда. Там ракетная установка.
   — Товарищ капитан...
   — Ну, что? Задание выполнено, чего вы?
   — Подождите...
   — А нечего ждать! Вас нет — не видно и не слышно: вы пали смертью храбрых. Благодарю за службу!

Очень-очень любимый мною фильм В.Абдрашитова "Парад планет"

(Голос Софии)
Который час?
Л и з а н ь к а
Все в доме поднялось.
С о ф и я  (из своей комнаты)
Который час?
Л и з а н ь к а
Седьмой, осьмой, девятый.
С о ф и я  (оттуда же)
Неправда.
Л и з а н ь к а  (прочь от дверей)
Ах! амур проклятый!
И слышат, не хотят понять,
Ну что бы ставни им отнять?
Переведу часы, хоть знаю: будет гонка,
Заставлю их играть.

"Горе от ума"

Отредактировано Vladimir_S (18.09.2016 13:32:20)

Ну тут ассоциация самая естественная:

   — Говори слова, — сказал, повторив эту фразу, обезьяно-человек, и стоявшие у входа в пещеру эхом вторили ему каким-то угрожающим тоном.
   Я понял, что должен повторить эту дикую фразу. И тут началось настоящее безумие. Голос в темноте затянул какую-то дикую литанию, а я и все остальные хором вторили ему. В то же время все, раскачиваясь из стороны в сторону, хлопали себя по коленям, и я следовал их примеру. Мне казалось, что я уже умер и нахожусь на том свете. В темной пещере ужасные темные фигуры, на которые то тут, то там падали слабые блики света, одновременно раскачивались и распевали:
   — Не ходить на четвереньках — это Закон. Разве мы не люди?
   — Не лакать воду языком — это Закон. Разве мы не люди?
   — Не есть ни мяса, ни рыбы — это Закон. Разве мы не люди?
   — Не обдирать когтями кору с деревьев — это Закон. Разве мы не люди?
   — Не охотиться за другими людьми — это Закон. Разве мы не люди?
   И так далее, от таких диких запретов до запретов на поступки, как мне тогда показалось, безумные, немыслимые и потрясающе непристойные. Нами овладел какой-то музыкальный экстаз, мы распевали и раскачивались все быстрее, твердя этот невероятный Закон. Внешне я как будто заразился настроением этих звероподобных людей, но в глубине моей души боролись отвращение и насмешка.

Г.Дж.Уэллс, "Остров доктора Моро"

   Помню, как-то в субботу я видел старого бульдога, лежавшего у порога лавчонки в Нью-Кате. Пес лежал совсем тихо и, казалось, дремал, и, так как у него был свирепый вид, никто не тревожил его. Входя и выходя, покупатели шагали через его тело, и некоторые случайно задевали его ногой; тогда он дышал тяжелее и чаще.
   Наконец один прохожий заметил, что ступает в какую-то лужу, и, посмотрев на свою обувь, обнаружил, что это кровь; поискав глазами, он увидел, что она стекает темной густой струёй с порога, на котором лежит пес.
   Он наклонился к бульдогу, пес сонно приоткрыл глаза и, взглянув на него, оскалил зубы, что в одинаковой мере могло означать удовольствие или гнев по поводу того, что его потревожили, — и тут же издох.
   Собралась толпа, тело мертвого пса повернули на бок, и тогда все увидели в его паху ужасную глубокую рану, из которой струилась кровь и вывалились внутренности. Владелец лавки сказал, что животное лежало здесь больше часа.
   Мне доводилось видеть, как бедняки умирали так же угрюмо и молчаливо, не те бедняки, которых знаете вы, облаченная в тонкие перчатки леди «Рука подающая», или вы, ваше превосходительство сэр Саймон Благотворитель, — и не те, о ком вы хотели бы знать; не бедняки, идущие процессией с хоругвями и кружками для сбора пожертвований, и не те бедняки, которые шумят вокруг ваших столовых, где раздают бесплатный суп, или распевают молитвы, когда гости собираются у вас к чаю; нет, это бедняки, о чьей нищете вы ничего не знаете до тех пор, пока о ней не становится известно из протокола следователя, — это тихие, гордые бедняки, просыпающиеся каждое утро для того, чтобы бороться со Смертью до наступления ночи, те, которые потом, когда она, победив наконец и свалив на прогнивший пол мансарды, душит их, умирают, все еще крепко стискивая зубы.

Дж.К.Джером, "Как мы писали роман"

Голод не только в желудке, а как бы в голове, в мозгу. Желудок-то давно к голодухе притерпелся и, похоже, ни на какие другие ощущения, кроме тупой и равномерной голодной боли, давно не способен. А вот голод в мозгу – он куда страшней. Он пробуждает галлюцинации и вообще неутолим. Он прогрызается даже в сны.

Эрих Мария Ремарк. "Искра жизни"

Коммунизм — это молодость мира,
И его возводить молодым!

При поиске автора выяснилось, что это Маяковский, Визбор, некто Кибкало и безымянный лозунг. Обычная история. Симулякр. Только сегодня, в мире Интернета и ясно, что нами правят симулякры.

Ну надо же! Тогда то, что было дальше. Пахмутова-Добронравов

Я уехала в знойные степи,
Ты ушёл на разведку в тайгу,
Надо мною лишь солнце палящее светит,
Над тобою лишь кедры в снегу.