Фимка подала грибы и стала за стулом, закрыв передником рот. Прасковья Павловна откушала и велела положить себе лапши.
   — Дурно служишь, — сказала она, принимая тарелку. — Хоть ты и девка деревенская, а служить должна жеманно.
   — Буду стараться, матушка барыня.
   — Приседай, говоря с госпожою! — Прасковья Павловна впилась в нее темными глазами и вдруг стукнула ложкой по столу. — Раба, присядь!.. Ногу правую подворачивай... На стороны, на спину не вались... Подол держи... Улыбайся... Слащавее...
   Алексей Алексеевич с отвращением глядел на эту сцену.

А.Н.Толстой, "Граф Калиостро"

Черт кивнул. Он вынул изо рта окурок, с отвращением посмотрел на него и тронул когтистым пальцем. Окурок мгновенно превратился в розовую мятную таблетку, которую черт принялся сосать громко и с явным наслаждением.

Артур Порджес, "Саймон Флэгг и дьявол"

   — ... Так  вот,  прошу  ваше величество довольствоваться моими добрыми намерениями, ибо я никоим образом не могу вместить в себя  еще  хоть каплю  чего-либо,  а тем более этой мерзкой трюмной водички, которая зовется ромом с патокой.
   — Заткни глотку!  —  прервал  его  Хью  Смоленый,  ошарашенный  столь длинной  речью  товарища,  а  еще  больше  его  отказом. —  Заткни глотку, пустомеля! Я скажу -- а я зря болтать не стану: в моем  трюме  еще  найдется место,  хоть ты, видать, и перебрал лишнее. А что до твоей доли груза, так я найду и для нее место, нечего поднимать бурю!..
   — Это не отвечает смыслу приговора, — остановил его председатель. — Наше  решение  как  мидийский  закон:  оно  не  может  быть  ни изменено, ни отменено. Условия должны  быть  выполнены  неукоснительно  и  без  малейшего промедления.  А  не  выполните,  прикажем  привязать  вам  ноги к шее и, как бунтовщиков, утопить вон в том бочонке октябрьского пива!
   — Таков приговор! Правильный и справедливый! Прекрасное решение! Самое достойное, самое честное и праведное! — хором завопило чумное семейство.

Эдгар Аллан По, "Король Чума"

Румата подождал, пока следующего отправили в коридор (это был известный рыботорговец, ему назначили пять розог без целования за невосторженный образ мыслей), протолкался к столу и бесцеремонно положил ладонь на бумаги перед чиновником.

АБС, "Трудно быть богом"

Так я, по горсти бедной принося
Привычну дань мою сюда в подвал,
Вознес мой холм — и с высоты его
Могу взирать на все, что мне подвластно.
Что не подвластно мне? как некий демон
Отселе править миром я могу;
Лишь захочу — воздвигнутся чертоги;
В великолепные мои сады
Сбегутся нимфы резвою толпою;
И музы дань свою мне принесут,
И вольный гений мне поработится,
И добродетель и бессонный труд
Смиренно будут ждать моей награды.
Я свистну, и ко мне послушно, робко
Вползет окровавленное злодейство,
И руку будет мне лизать, и в очи
Смотреть, в них знак моей читая воли.
Мне всё послушно, я же — ничему;
Я выше всех желаний; я спокоен;
Я знаю мощь мою: с меня довольно
Сего сознанья...

"Скупой рыцарь"

К концу пути дон Тамэо осушил флягу до дна, швырнул ее в пространство и пришел в необычайное возбуждение. Два раза он упал, причем во второй раз отказался чиститься, заявив, что многогрешен, грязен от природы и желает в таком виде предстать. Он снова и снова принимался во все горло цитировать свою докладную записку. «Крепко сказано! — восклицал он. — Возьмите, например, вот это место, благородные доны: дабы вонючие мужики... А? Какая мысль!» Когда они выбрались на задний двор канцелярии, он рухнул на первого же монаха и, заливаясь слезами, стал молить об отпущении грехов. Полузадохшийся монах яростно отбивался, пытался свистом звать на помощь, но дон Тамэо ухватил его за рясу, и они оба повалились на кучу отбросов. Румата их оставил и, удаляясь, еще долго слышал жалобный прерывистый свист и возгласы: «Дабы вонючие мужики!.. Бла-асловения!.. Всем сердцем!.. Нежность испытывал, нежность, понимаешь ты, мужицкая морда?»

АБС, "Трудно быть богом"

На вывеске было написано: «АН СССР НИИЧАВО». Я отошёл на середину улицы: да, два этажа по десяти окон и ни одной двери. А справа и слева, вплотную, лабазы. НИИЧАВО, подумал я. Научно-исследовательский институт… Чаво? В смысле — чего? Чрезвычайно Автоматизированной Вооружённой Охраны? Чёрных Ассоциаций Восточной Океании? Изба на курногах, подумал я, — музей этого самого НИИЧАВО. Мои попутчики, наверное, тоже отсюда. И те, в чайной, тоже... С крыши здания поднялась стая ворон и с карканьем закружилась над улицей. Я повернулся и пошёл назад, на площадь.

АБС, "Понедельник..."

Любовь к слову юный Чуковский (тогда еще Коля Корнейчуков) проявлял с детства. Однажды ученики одесской гимназии услышали от директора, что слово "отнюдь" скоро исчезнет как устаревшее. "Я от всей души пожалел умиравшее слово и решил принять самые энергичные меры, чтобы предотвратить его смерть и влить в него, так сказать, новую жизнь: упросил всю "камчатку", около десяти человек, возможно чаще употреблять его в своих разговорах, тетрадках, на уроке, у классной доски", — рассказывает Корней Иванович в воспоминаниях. Полкласса всякий раз вместо "нет" хором вопило "отнюдь", и подстрекатель... был на два часа оставлен без обеда".

Из газетной статьи (автора не знаю) о К.И.Чуковском

А. И.  Иоганн Себастьян Бах?!
Б а х.  К вашим услугам, маэстро! А у вас очень мило. Это квартира при церкви?
А. И.  Как — "при церкви"?
Б а х.  Но ведь вы же, маэстро, насколько я знаю, органист? А у органиста...
А. И.  А, я вас понял. Нет, я даю концерты.
Б а х.  В церкви?
А. И.  Нет. В Консерватории.
Б а х.  Кто же вас слушает?
А. И.  Публика.
Б а х.  И платит деньги?!
А. И.  Конечно.
Б а х.  Как вы должны быть счастливы, маэстро, что вы не играете в церкви и не сочиняете каждый день хоралы!
А. И.  Маэстро, но ведь у вас же есть гениальные хоралы!
Б а х.  Да. Но я всегда мечтал о другом. Всю жизнь я хотел сочинить... э... ну как бы вы думали, что?
А. И.  Неужели оперу?!
Б а х.  Оперетту — так у вас называется! У меня был чудный сюжет: понимаете ли, один герцог, проезжая мимо реки, увидел прелестную пастушку... не помню, что у них там вышло, но это было очень смешно! Очень, очень смешно!

Х/ф "Антон Иванович сердится"