- Отчего же ты сердишься на Гиня?
     - Потому что он взял моду приказывать. Чтоб я делала, чего он  хочет. Я теряю индивидуйность,
     - Ты хочешь сказать - индивидуальность. Ну и почему же ты  не  уйдешь от него, раз он такой тиран?
     -  Потому  что...  -  Тут  эта  егоза  чуть  не  сверзилась  на  пол. Устроившись поудобнее на коленях Хриса, она договорила:  -  Потому  что  в один прекрасный день я буду вертеть им, как я хочу. Жду этого  прекрасного дня.

Альфред Бестер "Дьявольский интерфейс"

— Мои чувства к доктору Дорэю никакой роли не играют в этом деле, — с упреком заметил Брэдбери. — Вы адвокат, вы занимаетесь людьми, которых обвиняют в преступлении. Я сказал вам, что буду ждать оправдания доктора Дорэя и Маджи. Если они не будут оправданы из-за неопровержимых полицейских улик, я намерен действовать через других адвокатов и посмотрю, проявит ли суд внимание к реальным фактам и начнет ли новый судебный процесс.
— К фактам относительно запертой двери, — бесстрастно уточнил Перри Мейсон.
Правильно!
— Ну, что ж, понятно… Не беспокойся, Делла, я бывал и не в таких переделках, — усмехнувшись, повернулся к секретарше Мейсон.
— Но, — раздраженно начала она, — как он может…
Мейсон нахмурил брови и покачал головой.
— Делла, — значительно сказал он, — погода восхитительная.
— Да? — встрепенулась она.
— И, — продолжал Мейсон, — всегда, если тебе придется обсуждать что-то с мистером Брэдбери, пожалуйста, говорите о погоде. Погода — совершенно захватывающая тема разговора. И почти неисчерпаемая. Прошу тебя, следи, чтобы Брэдбери строго этого придерживался!

Эрл Стенли Гарднер "Дело счастливых ножек"

Ну а фамилию, позвольте узнать?
— Фамилию? Я согласен наследственную принять.
— А именно?..
— Шариков.
Собачье сердце

– Митч был моим штабным сержантом, лучшим сержантом, которого я когда-либо имел. – Он поднял глаза к потолку, вспоминая: – Какой человек! Он был слишком энергичен и храбр, чтобы долго жить… Итак, мы поможем его старику, Дирк. Мы возьмем его сотню, а раз так, он становится нашим клиентом. И обслужим его наилучшим образом. Понятно?
– Да, сэр.

Джеймс Хедли Чейз "Что скрывалось за фиговым листком"

      - Сколько тебе, Тевль, потребуется времени, чтобы продать хату и все твои бебехи?
      Гляжу я на него с недоумением:
      - А зачем же, - говорю, - продавать ее, мою хату? Кому, к примеру она мешает?
      - Мешать, - отвечает он, - она никому не мешает. А только я приехал выселять тебя из деревни.
      - Только и всего? - говорю я. - А за какие такие добрые дела? Чем я заслужил у вас такую честь?
      - Не я, - отвечает он, - тебя выселяю - губерния выселяет.

Шолом-Алейхем "Тевье-молочник"

К о р о л ь. Говорят, что принцесса умрет.
А д м и н и с т р а т о р. От чего?
К о р о л ь. От любви, что ли.
А д м и н и с т р а т о р. Это, я бы сказал, вздор. Бред, как я это называю. Наш общий врач, мой и королька, вчера только осматривал принцессу и докладывал мне о состоянии ее здоровья. Никаких болезней, приключающихся от любви, у принцессы не обнаружено. Это первое. А во-вторых, от любви приключаются болезни потешные, для анекдотов, как я это называю, и вполне излечимые, если их не запустить, конечно. При чем же тут смерть?

Е.Л. Шварц "Обыкновенное чудо"

Фонит", – пищала одна. Другая прикладывая блузку так и этак, отвечала: "Чушики, чушики, и совсем не фонит". – "Возле шеи фонит". – "Чушики!" – "И крестик не переливается..." ... Им было лет по шестнадцати, глаза у них были как у котят – синенькие и пустенькие.
– Чушики, – твёрдо сказал я. – Не фонит и переливается
АБС

       "О, вы еще не знаете его!" отвечал Манилов: "У него чрезвычайно много остроумия. Вот меньшой, Алкид, тот не так быстр, а этот сейчас, если что-нибудь встретит, букашку, козявку, так уж у него вдруг глазенки и забегают; побежит за ней следом и тотчас обратит внимание. Я его прочу по дипломатической части. Фемистоклюс!" продолжал он, снова обратясь к нему: "хочешь быть посланником?"
       "Хочу", отвечал Фемистоклюс, жуя хлеб и болтая головой направо и налево.

Н.В.Гоголь, "Мертвые души"

      Западная культура у нас с давних времен прививалась только наружно, через парикмахеров и модных портных. И старается "французик из Бордо" около какого-нибудь Леньки или Сереньки с Таганки, и так-то вокруг него извивается, и так-то наклоняется, мелким барашком завивает и орет:
      - Мал-шик!.. Шипси!..
      Пока вихрастый мальчик подает горячие щипцы, Ленька и Серенька, облитые одеколоном и вежеталем, ковыряют в носу, и оба в один голос просят:
      - Ты меня уж так причеши таперича, чтобы без тятеньки выходило а-ля-капуль, а при тятеньке по-русски.

В.А. Гиляровский "Москва и москвичи"