— И вы видели, как там варится и жарится пища? — засмеялся я.
   — Представьте себе, да. Повар, или как его, какое-то неуклюжее глухое и немое существо. Мне было не очень трудно, приоткрыв дверь трансформаторного ящика, следить, как и что он делает. Я видел, как он готовил мясное блюдо. Он рубил кривым стальным палашом тушу не то свиньи, не то барана, вымоченного в чане с густой чёрной жидкостью. Когда его варево закипело, помещение наполнилось таким смрадом, что мне пришлось закрыть дверь и спуститься на несколько ступеней вниз...

А.Днепров, "Глиняный бог"

У приказных ворот собирался народ
Густо;
Говорит в простоте, что в его животе
Пусто!
«Дурачьё!— сказал дьяк,— из вас должен быть всяк
В теле;
Ещё в Думе вчера мы с трудом осетра
Съели!»

А.К.Толстой

   – Одно беспокойство, – пробормотал Пратт. Вульф кивнул.
   – Подумать только, из-за какого-то быка. Ведь не хотите же вы зажарить его и съесть! Пратт кивнул.
   – Именно так я и собираюсь поступить. В этом-то все и дело.
   Так вот где собака зарыта! Молодежь и глазом не моргнула, но я вытаращился на нашего хозяина в немом изумлении. И по тому, как дернулась голова Ниро Вульфа, я понял, что и он по-настоящему удивлен. Он выдал свое удивление еще и тем, что повторил свой вопрос, а такое случалось с ним крайне редко.
   – Вы хотите съесть этого быка, мистер Пратт? Пратт снова кивнул.
   – Да. Может быть, вы заметили яму, которую роют в роще? Там быка изжарят на вертеле. Пир состоится через три дня, в четверг. Племянница с племянником и мисс Роуэн приехали сюда специально для этого. Я пригласил около сотни гостей, в основном из Нью-Йорка. Быка забьют завтра. Пришлось вызвать мясника из Олбани, так как местные ни за что бы на это не пошли.
   – Потрясающе! – Вульф по-прежнему держал голову высоко поднятой.
   – Значит, каждая порция обойдется вам примерно в четыреста пятьдесят долларов?
   – Если так рассуждать, это и впрямь выглядит ужасно. – Пратт потянулся за бокалом, увидел, что он пуст, и кликнул Берта. – Но подумайте, что можно получить за сорок пять тысяч, если потратить их на газетную рекламу? Для радио такие деньги – вообще ничто. А из этого быка на вертеле я извлеку максимум выгоды. Вы разбираетесь в психологии?
   – Я? – Вульф кашлянул и твердо ответил: – Нет.
   – А следовало бы. Вот послушайте. Представляете, какой поднимется бум, когда станет известно, что знаменитого быка, чемпиона породы, забили и подали в виде бифштексов сборищу эпикурейцев? И кто это сделал? Том Пратт, владелец знаменитых праттерий! В течение многих месяцев посетители праттерий, поедая ростбифа будут подсознательно чувствовать, что пережевывают кусочек Гикори Цезаря Гриндена! Вот что я имел в виду, говоря о психологии.

Рекс Стаут, "Смерть Цезаря"

— Сидячий?
— Чего?
— Сидит?
— Кто?
— Ну, мужик этот твой.
— Ха-ха-ха! О деревня, а?! Ну ты даёшь! Кто ж его посадит?! Он же памятник!

Х/ф "Джентльмены удачи"

   Мы все трое уже настолько проснулись, что могли понять весь комизм нашего положения, понять, что мы реагировали до смешного по-человечески на вполне безобидное явление, приняв его за смертельную опасность. И чтобы показать свою власть над судьбой, я выключил радио.
   Мы все трое рассмеялись.
   И тут мы наперебой, спасая свое человеческое достоинство, поспешили показать себя самыми лучшими знатоками человеческих слабостей с самым большим чувством юмора.
   Ньют опередил нас всех: он сразу заметил, что у меня в руках паспорт, бумажник и наручные часы. Я даже не представлял себе, что именно я схватил перед лицом смерти, да и вообще не знал, когда я все это ухватил.
   Я с восторгом отпарировал удар, спросив Анджелу и Ньюта, зачем они оба держат маленькие термосы, одинаковые, серые с красным термосики, чашки на три кофе.

Курт Воннегут, "Колыбель для кошки"

К о р о л ь (капризно). Ну это, ну это ужасно! Опять расстроили. Шута! Шута скорей! Говори, шут. Весели меня. Весели!
Шут  вбегает вприпрыжку.
Ш у т. Один купец...
К о р о л ь  (придирчиво). Как фамилия?
Ш у т. Людвигсен. Один купец шел через мостик — да ляп в воду.
К о р о л ь. Ха-ха-ха!
Ш у т. А под мостом шла лодка. Он гребца каблуком по голове.
К о р о л ь. Ха-ха-ха! По голове? Хо-хо-хо!
Ш у т. Гребец тоже — ляп в воду, а тут по берегу старушка шла. Он ее за платье — и туда же в воду.
К о р о л ь. Ха-ха-ха! Уморил! Ох-ох-ох! Ха-ха-ха! Ха-ха-ха! (Вытирает слезы, не сводя восторженного взгляда с шута.) Ну?
Ш у т. А она...
Занавес

Е.Шварц, "Голый король"